Поползли слухи о том, что пал Житомир, хотя официальные сводки об этом умалчивали. Это означало, что фашистские войска у ворот Киева - всего в ста двадцати километрах от города.
После бомбардировки началась срочная эвакуация завода на восток. В список эвакуированных были включены только ведущие специалисты и их семьи. Уезжала и Ульяна вместе с дядиной семьей.
В длинный товарняк, поданный на заводскую ветку, рабочие грузили станки и другое оборудование, оставшееся целым после воздушного налета. Тревожные заботливые лица отъезжающих и провожающих. Вокруг - гомон и суета.
- Теперь вот расстаемся и мы с тобой, - говорила Ульяна Менделю, пришедшему ее проводить. Усталый взгляд, неторопливая речь, не по годам сдержанная мудрая улыбка.
- А мама с дедом?
- Они не хотят покидать Ружин. Дядя с уверенностью говорит, что не пройдет и недели, как враг будет отброшен назад, за пределы страны.
- Мой дядя Арон говорит то же самое. Завод, на котором он работает, тоже эвакуируется, и он со своей семьей уезжает. Заверяет меня, чтобы я не волновался - Ружина немцы не увидят, как своих ушей.
- А ты-то как? Повестку получил?
- Нет. Гуляю по пустому общежитию в ожидании вызова в военкомат - почти все уже в армии. Сережу и Петра вызвали еще неделю назад. Я теперь один в комнате. Завтра пойду узнаю, почему нет повестки.
- Мне пора. - Засохшие губы, наполовину опущенные веки, за прямым взглядом - глубокая печаль и дрожащий от напора рвущихся наружу слез голос: - Может быть, еще увидимся... Говорят, по дороге бомбят составы... Ну, ты там не высовывайся зря. Береги себя.
- Давай на прощанье поцелуемся!
С закрытыми глазами Мендл целовал холодные безжизненные губы, орошенные беззвучной, горячей слезой... Ему казалось, что с того радостного, залитого солнечными лучами выходного дня прошло целых сто лет... В эту минуту ему захотелось увидеть хотя бы на одну-единственную минутку прежнюю Ульяну, из того, из прошлого века. Это желание оказалось настолько сильным, что он сумел увидеть ее такой, как раньше - юную и, как всегда, игривую там, на золотом песке, у бегущих мимо прозрачных волн Днепра. И она ему с укором говорит:
- Никакой ты не Мен, если ты так и не прокатил меня на лодке к Черному морю...
Под мерный перестук колес тяжелый товарный поезд скрылся за поворотом и ушел на восток.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
Крах
Встав рано утром, Мендл стал приводить в порядок свои вещи. Нужно было уложить в чемодан все, что он собирался отвезти в Ружин - пальто и теплый свитер, которые мать ему прислала накануне зимы, костюм, рубашки, белье, кое-какие книги по физике и математике.
