– Из-за водки и еда становится вкуснее.
– Серьезно? Почему?
– Этиловый спирт – растворитель ароматических химикатов. Если съесть что-то сразу
после глотка водки, вкус еды будет более сильным и дольше задержится на вкусовых
рецепторах.
Джастина была заинтригована.
– Я хочу попробовать.
– Лучше всего это работает с солеными и острыми блюдами. Например, икра или
копченый лосось.
– У нас нет икры. Но у нас всегда остаются холодные закуски после ужина. – Джастина
внимательно посмотрела на его непроницаемое лицо. – Ты наверняка не ходил на ужин, да? Спорю, что ты остался в номере, чтобы немного поработать.
– Да, я был в номере, – подтвердил Джейсон.
– Ты хочешь есть?
Он подумал, прежде чем ответить:
– Я мог бы поесть.
Без сомнения он был самым осторожным человеком, которого когда-либо встречала
Джастина. Он вообще когда-нибудь отдыхал? Трудно такое представить. Ей стало
любопытно, как он выглядит, когда смеется.
– Слушай, а когда в последний раз ты совершал набег на холодильник? – мягко спросила
Джастина, следуя за порывом.
– Не помню.
– Не хочешь спуститься со мной вниз? Я голодная. Поищем что-нибудь поесть. Кроме
того, я должна тебе вторую стопку водки.
К ее удивлению – и несомненно его – Джейсон согласился.
Глава 5
Джейсон сел за поцарапанный деревянный стол и оглядел кухню. Это была просторная
комната с веселыми обоями, на которых были изображены вишни. Большая кладовая была
заполнена различными банками, в которых находились компоненты для выпечки, и
законсервированными продуктами.
Он наблюдал, как Джастина достала банку с маринованными овощами и поставила ее на
стол.
Взяв бутылку водки «Столичная» из морозилки, она поставила ее перед Джейсоном, а
также две стопки.
– Ты наливаешь, – сказала она и занялась нарезкой багета.
Он с трудом оторвал от нее взгляд и подчинился.
В течение их непродолжительного знакомства Джастина Хоффман обращалась с ним так,
как никто другой не смел. Она и понятия не имела, сколько свободы он ей давал и как
легко он мог бы ее раздавить. Но все это только благодаря тому, что она заинтересовала
его больше, чем кто-либо до нее.
Она была настоящей красавицей со стройной фигурой, роскошной копной темных волос,
нежной кожей и тонкими чертами лица. Когда она говорила, то жестикулировала. Если бы
перед ней была доска, она бы ее точно протерла насквозь. Это его должно было бы
раздражать, но он не мог заставить себя прекратить воображать, как бы он заставил ее
остановиться своим ртом, руками, телом...
