И внезапно появившийся за кормой вражеского судна дым, и та поспешность, с которой похитители принялись возиться с оружием и судовой машиной, ясно указывали на то, что Лекса права. Правда, потом дымок позади куда-то делся, да и юных кронштадтцев согнали с палубы в трюм, вонючий и темный, и уже ничего не было видно.
Мысль о побеге, конечно же, приходила в головы обоим, однако же реализовать ее оказалось не то чтобы трудным, но и вовсе невозможным делом. Связанные руки, постоянная слежка – даже отправлять естественные надобности приходилось под чужим зорким взором.
Одно дело, если б это были мутанты, которых все же как-то не так стесняешься – все ж таки не люди. И совсем другое – хомо. Да-да, похитители оказались обычными людьми, разве что необычно хмурыми и неразговорчивыми. Имелся лишь один мутант – здоровенный нео с безобразной башкой, явно прожженный в Красном поле смерти. Наверное, именно с тех пор, благодаря Полю, он резко поумнел и даже стал лоцманом. Звали мутанта – Рранг из Койвисто, и Лекса откуда-то знала это имя. Слышала раньше.
Главным среди похитителей был некто по имени Йован Рыбак. С виду лет тридцати, среднего роста, ловкий и жилистый. Смуглое худощавое лицо скорей производило приятное впечатление, даже несмотря на темную густую щетину и свежий шрам на левой щеке. Странный такой шрам – в виде зигзага. Словно бы кто-то мазнул по щеке острым когтем. Наверное, на охоте. Какой-нибудь мутировавший зверь.
Лоцман покинул судно сразу же, как только похитители миновали Санкт-Петербург, мрачные развалины коего напоминали о страшной трагедии Последней войны, стоившей жизни всей прежней цивилизации. Твари какие-то, а не люди! Алексия никогда не могла понять прежних людишек, особенно их правителей. Бряцали, бряцали оружием… пока не заигрались до всеобщей ядерной смерти!
Во время всего плавания девушка старательно запоминала путь: реку, берега, особые приметы типа разрушенных мостов или остатков массивных древних сооружений. Запоминала, пользуясь любой возможностью. И внимательно слушала разговоры. Жаль только, говорили похитители мало. Даже – между собой. В разговоры ж с пленниками не вступали вовсе.
Из трюма мало что было видно. Говоря по правде – совсем ничего, слишком уж маленькие там оказались иллюминаторы. И так – дня полтора. На палубу пленников вывели лишь под вечер, и то только для того, чтобы переместить в более надежное узилище – в крепость. В самую настоящую крепость.
