Позднее струсивший не будет сознаваться в своём малодушии даже себе самому. Он найдёт любые оправдания, выдумает любые обвинения против кого угодно, а если струсивших было много, то они примутся вместе изобретать и сочинять себе всяческие оправдания, затем выберут из получившегося самые «красивые» и радостно в эту ложь поверят. Они примутся всюду её распространять и убеждать в ней других, в конечном счёте сами начиная верить в эту ложь уже всерьёз. В итоге поиски правды могут натолкнуться на железобетонную стену оправданий, смотрящуюся тем более убедительно, что строители этой «стены» сами были участниками исследуемых событий. Да, они действительно были участниками, но каково было их место в этих событиях?
Однако рядовым исполнителям, не имеющим перед глазами всей картины происходящего, часто бывает невдомёк сказанное выше. Они видят лишь огрехи и промахи власти, столь же неизбежные, сколь неизбежна грязь на обуви, но судят эти промахи в отрыве от причин и сопутствующих обстоятельств, возлагая всю вину на командующего. С тем же успехом можно было бы возмущаться плохой работой убирающих дороги коммунальных служб, из-за чего приходится переобуваться, приходя домой с улицы. Конечно, есть на Земле уголки, где переобуваться не приходится. Правда, обувь там не носят вообще.
Вот и в случае со Стрелковым меня сразу насторожила резкая разница между известным об этом человеке ранее, и рассказами бойцов моей части, прошедших эту войну с самого её начала. На первый взгляд кажется, будто верить надо воевавшим под командованием Стрелкова. К тому же я лично был почти не знаком с Игорем Ивановичем, а сведения о нём черпал исключительно из интернета. Однако некоторые признаки говорили, что в данном случае бездумно доверять самому, казалось бы, надёжному источнику, то есть живым людям, нельзя.
С другой стороны, я очень уважал и уважаю Игоря Стрелкова, но при этом жизнь научила меня не творить себе кумиров, то есть не переоценивать достоинства человека, как бы велики они не были. Кроме того, 1993 год научил отличать действительность от представлений, навеянных агитационно-пропагандистской машиной. Если такие представления перенести в сегодняшние дни, то в ополчении должны быть сущие ангелы во плоти, в то время как войска противника должны состоять из одних лишь исчадий ада.
Однако в действительности всё бывает намного сложнее. Войны, революции, крушение одних государств и становление других являются мощными общественными бурями. Подобно настоящему смерчу, такие общественные бури поднимают в воздух и хорошее, и плохое, и драгоценные каменья, и булыжники, поднимают всевозможную пыль и грязь, извлекая со дна жизни придавленное, вбрасывая во дворцы и палаты превратное, перемешивая между собой несовместимое, складывая их в самые неожиданные, а нередко и просто чудовищные сочетания, перед которыми мы оказываемся в полной растерянности, будучи не в силах объяснить получившееся нашими привычными представлениями, сложившимися в устойчивые времена.
