Снился мастер с завода — Иван Данилович Вяземский. Он напутствовал:
— Хороший ты мужик, Михалыч! И голова светлая. Учится тебе надо, вот тебе мое наставление: заканчивай школу и иди в институт! Буду тебя ждать специалистом.
— К‑как в «школу», с детьми?!!! — Михалыча даже в пот бросило.
— В «Школу Рабочей Молодежи», — рассмеялся Иван Данилович, — днем на заводе, а вечером на учебу. И попробуй мне только филонить, разнесу по партийной линии!
Александр Михайлович заерзал на кровати, что–то забормотал. Сосед по палате проснулся от голоса. Подошел. Покачал головой, поправил почти упавшее на пол одеяло, открыл форточку. Комната начала наполняться свежестью. За окном шел дождь.
***
Шурка с Мариной совершили обход больных на этаже и теперь вернулись к разговору об Александре Михайловиче.
— А жена у него была?
— Наверно… Не спрашивал. Он как уволился из авиации, пошел учиться в институт самолетостроения. Стал… инженером, наверное. Работал на авиазаводе до семидесяти восьми лет начальником цеха. Ушел на пенсию и преподавал три года в институте, в котором когда–то учился. Здоровье скоро и там не позволило работать… полгода из больницы в больницу.
— А мы сидим тут, горшки меняем… — Марина задумчиво поправила волосы.
Шурка невесело улыбнулся:
— Вот такая, «простая» жизнь получилась у тех поколений.
— Да-а, если бы, хотя бы половина нынешнего поколения могла так прожить свою жизнь — России не страшны были бы любые кризисы…
— Марин, как ты думаешь, а может вообще наше поколение так жить?
— Как же обидно, что видно это «может» только, в такие, страшные моменты жизни… Я бы, не хотела, проверять… Сань, было не только ведь героическое…
— Знаю, сталинщина: лагеря, расстрелы, пытки до признания мнимой вины.
— Я про другое. О Курской дуге читал? Там недавно при раскопках нашли группу бойцов на высоте. По личным знакам подняли в архивах информацию. Погибшие оказались разведгруппой. Полегли полным составом, как один. Отстреливались до последнего, вся высота была завалена осколками немецких мин.
— А как же они так долго держались?
— Возможно не долго… Дело не в этом. У всех дома остались близкие, многих ждали жены, у некоторых были дети…
Группа пропала «без вести». Ты знаешь, что все пропавшие считались перебежчиками–предателями? Люди автоматически становились «врагами народа», их семьи пособниками, со всеми вытекающими последствиями.
— Семьи–то причем? — произнес Шурик, комкая в кулаке салфетку.
Марина заметила, как побелели костяшки его пальцев.
