— Что с тобой, Виктор?
— Ты должна бы уже знать, — ответил муж Клары. — Я не раз пытался объяснить тебе, что со слугами не поддерживают личных отношений.
— Виктор, она еще девочка. Она одна, с кем-то ей нужно общаться. Мне она нравится. Ну а теперь, пожалуйста, подойди и посмотри фотографии.
Агнес все еще стояла на том же месте.
Она услышала, как Виктор Вассарей сказал:
— Ну, так где же эти шедевры? Ты считаешь, что можно заметить, как улучшается качество снимков? Так быстро это не бывает. Ну вот, пожалуйста, что это такое? С освещением ты пока еще не справляешься. А эти смазанные башни, от какой они церкви? Это гондола или моторная лодка? Клара, ты ребенок, если понятия не имеешь о том, как фотографировать, незачем снимать небо. А вот — ты, значит, этот снимок сделал я, сразу заметна разница, прости, что я говорю так. Сколько ты заплатила за проявление и печатание? В следующий раз пусть сделают только негативы, я выберу, что имеет смысл печатать. Не пора ли ужинать?
Агнес кинулась на кухню. Когда она принесла поднос с едой, Виктор сидел за столом один.
На следующий день Клара была весела, как всегда. Пришла прачка. Агнес целый день провела с ней в прачечной, перетаскала бесчисленное количество чайников с водой, освободила тяжелый котел. «Еще успеет высохнуть», — сказала прачка, посмотрев на быстро сгущающиеся тучи. Агнес так не считала, но не осмелилась возразить. Когда начался дождь с ураганным ветром, им стоило большого труда снять полощущееся на веревках белье. Вечером, когда Агнес, едва добравшись до постели от усталости, уже засыпала, к ней неожиданно вошла Клара.
— Агнес, на веревке что-то висит.
Агнес отрицательно покачала головой и объяснила, что все висит на чердаке.
— Посмотри, — сказала Клара. — Я хочу, чтобы ты посмотрела.
Когда Агнес спустилась вниз, на бельевой веревке, аккуратно закрепленные прищепками, висели тридцать шесть фотографий. С них капало, они стали мягкими от дождя. Агнес быстро сняла их. Но все снимки были уже испорчены.
В один прекрасный день Клара рассказала Агнес: дом был приобретен Виктором Вассареем вскоре после их помолвки очень недорого у обанкротившегося торговца шелком. Когда-то этот дом знавал лучшие дни, теперь же был старым и запущенным, в нем не имелось даже водопровода и электричества. Когда они осматривали его, можно было еще различить, что во времена ампира он был окрашен в желтый цвет. Первоначально благородные пропорции: шесть окон на втором этаже, разделенные дверью в виде арки на большом балконе, шесть окон на первом этаже, вход с увитыми зеленью беседками по обеим сторонам — были искажены более поздней пристройкой. Она произвольно удлиняла здание с одной стороны. К тому же оконные проемы другой величины нарушали всякую соразмерность. Деревянный балкон с островерхой крышей, под которым находилась открытая веранда, производил странное впечатление. Клара решила, что осенью, когда он будет увит диким виноградом с краснеющей листвой, его бросающаяся в глаза форма будет незаметна.
