Приехавшие на место происшествия спасатели обнаружили во втором этаже сорванную со стены батарею. Из лопнувшей трубы хлестала тёплая вода и весёлым горным ручьём ниспадала в дыру. Над дырой сидел сантехник. Ручей омывал кирзовые сапоги работника жилищно-эксплуатационной службы, а бабушка с внучкой удерживали на его лысине большой разводной ключ и мороженую курицу.
– Вызывайте психиатрическую помощь, – приказал главный спасатель.
– Не надо психиатрическую, – попросила бабушка и подняла курицу.
Адя сняла с лысины разводной ключ, и взору присутствовавших открылись две изумительного вида багрово-фиолетовые шишки.
…До самой ночи спасатели ликвидировали последствия аварии…
Спать бабушка, внучка и кошка легли глубоко за полночь в бабушкиной комнате.
– Тебе, Аденька, завтра в школу идти, – сказала ласково старушка. – Так ты на мой диванчик ложись.
– А ты где будешь спать? – удивилась внучка.
– А вот тут в уголке на коврике, – сказала утомлённым голосом бабушка и, не успела Адя возразить, как действительно улеглась на кошачьем коврике да ещё и скрутилась баранкой, точно Жалиса.
А Жалиса по привычке вскарабкалась на бабушкин диван. Боднула Адю в пятку, разлеглась и заурчала на всю комнату. Адя поджала ноги – щекотно ведь, когда тебе в пятки пушистой мордой тычут.
– Надо Жалису в мою спальню отправить, – сердито пробурчала она.
– Это ещё зачем? – не поняла утомлённая бабушка.
– Чтобы спать не мешала и квартиру охраняла от крыс.
– Каких крыс? – испугалась бабушка, решив вдруг, что внучка из-за переживаний стала цветных грызунов видеть, как полоумный Клопик.
– Магазинных, – уточнила Адя, и бабушка успокоилась.
– Нет в магазине никаких крыс, – зевнула она.
– Нет, есть! Стопроцентно! – стояла на своём Адя. – Всю ночь по пиву носятся, цепляются хвостами за бутылки, потом обольются зелёнкой и Клопику мерещатся.
Бабушка недоверчиво хмыкнула.
– Бабушка, – спросила через некоторое время примирительным тоном Адя. – А зачем сантехник приходил?
– Так батарея потекла, – пробормотала бабушка. – Двадцать лет той батарее и ничего, а тут взяла и потекла.
Адя помолчала, а затем неожиданно всхлипнула.
– Бабушка, это я виновата, – призналась она. – Я по батарее ногой ударила, когда узнала, что растолстела.
Бабушка хотела рассердиться, но не рассердилась. Во-первых, она очень любила внучку. Во-вторых, хотела спать. А в третьих, знала, что Адя поправилась и по её вине.
– Охо-хо, – тихо вздохнула старушка, заснула и сердито засопела носом.
