Он спокойно и вежливо поздоровался со смутившимися мамой и папой, а Лариса бросила им:
– Мы пройдём в мою комнату.
Они сели на диван, и Валерий сразу сказал то, о чём она так мечтала услышать все долгие четыре года, и что совершенно не нужно ей стало теперь, за какие-то две недели.
– Ларочка, я поговорил с Юлей, и мы решили: хватит мучить друг друга, всё равно жизни нет. Она согласна на развод.
Помолчал, добавил:
– Я ведь хотел тебе это сказать дней десять назад, приходил, да не застал – ты уже уехала. Но я не терял время, подал заявление на развод. Ты рада?
Схватил её по-медвежьи, стал целовать, но вдруг отстранился, почувствовав её скованность.
– Что с тобой? Ах, да! Я же не сделал официального предложения!
Вскочил на ноги, сделал вид, что поправляет узел несуществующего галстука, стал на одно колено, прижал губы к её безвольной руке:
– Маркиза! Прошу вашей руки и сердца!.. Любимая, будь моей женой!
Оттого, что он был весел, что глаза его блестели и искрились, что не сомневался он в её ответе ни на миг, – от всего этого Ларисе становилось всё горше. Но нужно было отвечать. И она сказала:
– Валерик!.. Я вчера приняла предложение другого.
А ведь с Всеволодом они ещё ни разу даже не поцеловались. И слов о любви не было сказано. Но Лариса знала: он и только он должен быть с ней рядом. На всю жизнь.
… Всеволод заметил, что Лариса необычно задумчива и молчалива, встревожился: не обидел ли чем-нибудь? В Москве они каждый вечер допоздна сидели в компании у кого-нибудь в номере, а потом ещё вдвоём пристраивались у дежурной по этажу в уголке. И сейчас, в подъезде, стояли, никак не могли проститься. Мама уже дважды открывала дверь, выглядывала, и Лариса, поднимаясь на свой второй этаж, тихо говорила ей:
– Не волнуйся, я здесь.
– Ты знаешь, который час?
– Да, поздно. Ложись спать, я сейчас.
И вновь спускалась к Всеволоду, и не могла уйти. Что-то должно было произойти, она чувствовала. Вот он медленно поднял руки, коснулся ладонями её щёк. Девушка закрыла глаза, почувствовала, как его руки замерли, как тихо опустились к плечам, потянули её… Когда, задохнувшись, она отстранилась и открыла глаза, только смогла сказать:
– Почему я так долго этого ждала?
– Я не знал, будет ли тебе это приятно.
Сняв с него шапку и положив ладонь на затылок, Лариса прошептала:
– Ты сомневался…
Теперь уже, не сдерживаясь, целуя её глаза, губы, волосы, он шептал:
– Скажи мне… Это не кончится?.. Мы не расстанемся?.. Никогда?..
