Письмо было передано, а ответа не последовало. Марат лишь поймал серьёзный и внимательный взгляд, скользнувший по его лицу и на миг остановившийся на глазах. Ему даже почудилось, что девушка слегка улыбнулась, однако он не был в этом уверен.
Судьба всё же благоприятствовала их встрече и в один из зимних дней столкнула их лицом к лицу в переполненном автобусе. Простояв на остановке добрую четверть часа, продрогшая девушка протиснулась в дверцу и, ухватившись за поручень, огляделась в поисках кондуктора. Кондуктора не было видно, зато прямо перед собой она увидела Марата, слегка растерянного, но при этом довольно улыбающегося. И она улыбнулась ему в ответ.
Он вышел из автобуса вслед за ней и, не говоря ни слова, пошёл рядом. Его вдруг сковала робость, прежде ему не свойственная, и он никак не мог сообразить, как лучше начать разговор. Так они молча шли по заснеженному махачкалинскому бульвару, и снежинки, искрясь и переливаясь в сумеречном свете фонарей, садились на их лица, и волосы, и одежду и хрустели, расстилаясь снегом под их ногами.
Впервые в жизни Малика полюбила, и жизнь её обрела новые краски. Утром она торопилась на занятия, чтобы поскорее увидеть Марата, а на лекциях торопила время, чтобы после занятий быть ближе к нему, пусть даже в толпе сокурсников, весело прогуливавшихся по заснеженным улицам Махачкалы.
Стоило их глазам на миг встретиться, как снег тут же таял, и мир расцветал, и вокруг, кроме их двоих, никого не было.
Малика любила и была любима, и счастливое ощущение происходящего с ней таинства любви отодвигало в сторону все переживания.
Их многое сближало: совместная учёба, любимые предметы и преподаватели, любимые писатели и поэты, общие планы на будущее.
Да, теперь они мечтали вместе. Они будут жить, любить друг друга и приносить пользу людям.
Чувство их не осталось незамеченным. Проницательные подружки перехватили пылкие взгляды, которыми обменивались молодые люди, и быстро смекнули, в чём тут дело. Лариса и Шурочка, вместе с которыми она снимала комнату в доме за центральной площадью, на улице, носившей имя революционера Оскара Лещинского, засыпали её вопросами, и не имело смысла отпираться.
– Ой, Малика, боюсь я за тебя! – с жаром воскликнула Лариса, старательно накручивая на тонкие деревянные бигуди свои то и дело рассыпающиеся волосы.
– Это почему? – спросила удивлённо девушка.
– Да не знаю… Что-то я ему не очень верю… Уж слишком он… безукоризненный, что ли!
