Манап был постоянно занят на работе, сынишка находился в заботливых руках Полины, а сама она коротала дни в общении с приятельницами, чьи мужья также сутками напролёт отдавались государственной работе, желая приблизить то светлое будущее, которое они обещали поверившему им народу. Их жёны, проживая в правительственных квартирах и снабжаясь всем необходимым из спецраспределителей, занимались лишь собою и своими семьями, не особенно задумываясь над тем, как обстоит всё там, снаружи, на тех улицах, по которым они ездили главным образом в автомобилях, мимо тех домов, за стенами которых простые люди, затянув потуже пояса, перебивались, как могли, в тревожном ожидании будущих неизвестных перемен.
Иногда они выезжали семьями на природу, и тогда, в непринуждённой обстановке, в компании своих товарищей Манап словно скидывал с себя панцирь холодноватой сдержанности и превращался в весёлого и обаятельного мужчину, так и сыпавшего шутками и остротами.
– Шахри, твой муж просто душечка! – говорила ей Любочка Мамедова, молодая и хорошенькая супруга одного из дагестанских наркомов, и Шахри улыбалась и кивала согласно головой, потому что Манап и в самом деле умел увлечь любого.
Во время такого досуга мужчины избегали обыкновенно говорить при жёнах о работе и поддерживали лёгкие разговоры о том о сём, словно и не было у них напряжённых и многочасовых ночных бдений в правительственных кабинетах. Между собой они главным образом рассуждали о событиях исторического плана либо спорили о диалектическом материализме, пока жёны их обсуждали новинки моды, кулинарные рецепты, а то и просто сплетничали беззлобно.
– Ой, что я вам расскажу-у! – понизив голос, сказала жена наркома Алиева Тамара. – Представляете, наш-то Абдулгамидов влюбился в Полянскую, балерину Большого театра! Говорят, жениться собирается!
– На балерине?! Интересно, когда это он успел влюбиться! Вроде бы пропадает сутками на работе, а поди ж ты, и на балет время нашёл!
Раисат, степенная и дородная супруга Муслима Алиханова, добродушно хмыкнув, потянулась за одним из пирожков с капустой, испечённых для пикника накануне вечером, и осторожно его надкусила.
– Постойте, кажется, это её я видела, когда мы с Манапом были на «Жизели» в последний раз! – воскликнула Шахри. – Да-да, я точно помню, она танцевала во втором составе, довольно, между прочим, красивая и танцует хорошо! Кстати, с нами был и Абдулгамидов. Неужели тогда и влюбился?
