У дна он вытянул руку, показывая ей на здоровенного зеленого рака, который таращил на них бельма из своей дырки в белом песке. И вдруг его рука, и рак, и песок окрасились в розовый цвет. Едва он успел подумать, не лопнул ли сосуд в глазу, как температура воды ощутимо повысилась. Он схватил девчонку за руку и оглянулся вокруг — водяная линза была пронизана розовым светом, как будто они находились внутри рубина. — «Лампа вспыхнула», — подумал он, хватаясь другой рукой за торчащий из песка камень, чтобы не всплыть, — «Волшебная лампа Алладина». Что-то подсказало ему, что всплывать не стоит. Вода стала теплой, как кровь. Затем донесся глухой удар, в воду полетели горящие сучья. Он крепче сжал руку девочки, ее глаза за стеклами маски были совершенно спокойны, раки взволновались намного больше.
Они всплыли к свету нового дня, когда таиться под водой больше стало невозможно. Лес пылал. От края до края — одновременно. Небо было равномерно розовым, как сукровица, земля — черной и дымящейся. Дул горячий ветер. Дым втягивался в каньон реки и, казалось, что вода кипит. Внезапно его охватило иррациональное чувство жалости. Ему стало жаль всего, что тут сгорело — сойку, белку, воробья. Они-то причем? – «Притом», — мстительно сказал внутренний голос, — «Все виновны». – Им пришлось снова нырнуть, потому, что кожа невыносимо горела. — «Может ли это быть проникающая радиация?» — раздумывал он. Он был профессиональным военным и примерно понимал, что произошло. «Если лес горит на таком расстоянии от города, значит, они взорвали бомбу в воздухе. Зачем? Зачем, черт возьми, они вообще это сделали?» — А ни зачем. Просто наступили сроки.
Хотя объяснение было. Как оно всегда бывает всему, даже самым идиотским, равно, как и самым мистическим вещам.
Украина никогда не была самостоятельным государством. В разное время ее западные и южные области входили в состав Польши, Австрии, Венгрии, Румынии и Турции. Теперь эти страны, опираясь на всю мощь Североатлантического союза, рвались с поводков, которые Америка, поигрывая пальцами, держала в одной руке, а второй со всей наглостью молодого отморозка, сидящего на старой игле капиталистической экономики, тянулась к границам России, чтобы добить раненого русского медведя или загнать его в его берлогу — за Урал. Но Россия уже сбросила основательно перекроенную медвежью шкуру и развернула хищные крылья орла. В России никогда не забывали, что вся Украина, от памятника Владимиру Святому и до самых до окраин, подарена Украине Россией. Но дело было уже не в имперских амбициях. В России все от русофилов до русофобов прекрасно понимали, что американцы в Украине — это конец российской государственности. После потери Балтийского и Черного морей, а также закрытия российского нефтетрафика через украинскую трубу, из Москвы даже до Жмеринки только самолетом можно будет долететь с бутылкой керосина в кармане — и то если пропустят, присутствие американцев в Украине делало российскую противовоздушную оборону пустым звуком. А ведь никто не обманывал себя, ни кто не полагал, что американцы ограничатся присутствием. История давала шанс Великой Америке, История подсовывала ей здоровенный кусок сыра — возможность раз и навсегда покончить с Россией и стать РАХ АМЕР1САНА. Наконец-то.
