— Кино привнесло новый фактор — вы были не только наедине с препятствием, а также еще и перед камерой, режиссером, техническим персоналом: что вы делали, чтобы остаться сконцентрированным, чтобы не засорять внимание?
— Нет риска, что мое внимание будет забито чем-то, если само занятие приносит мне удовольствие. Даже если это съемка — я снимаюсь ради удовольствия, как если бы я был на тренировке. Я постоянно держу в голове мысль: это тренировка. Я знаю так же, что если во время подготовки, исследования трюка, я даю режиссеру слово, говоря: «Да, я сделаю этот прыжок», — то я его делаю. Если я не полностью его чувствую, если я устал, я перенимаю их энергию и концентрируюсь на слове, которое дал. Я им пообещал, значит, я сделаю это. Это вопрос уважения. В любом случае, никто меня не заставлял прыгать. Никто. Каждый прыжок — это мой выбор и мое решение, именно так я и поступаю. Издательство, режиссер решают какую историю нужно рассказать, но я решаю, возможно ли что-то сделать или нет. Если я действительно не чувствую прыжка, то я его не делаю. И никакие суммы, доплаченные сверху, не могут поменять моего решения. Так не только в фильме и вообще не только в киноиндустрии. Я не буду убиваться или ломаться из-за фильма, который посмотрит какой-то парень, спокойно сидя в своем кресле. Он посмотрит этот фильм раз или два, и его жизнь продолжится, в то время как я сломаюсь из-за фильма, который, наверное, будет замечательным, но вряд ли изменит мир. Для меня было важно вложить мою энергию в мои прыжки, в мои сцены, и сделать хороший фильм, который не будет страдать от сравнений с какой-то американской работой.
— Используете ли вы дублеров в некоторых сценах?
— В сценах с Паркуром нет. Их полностью оставляют на меня. Это мое право, и я не хочу, чтобы у меня его забирали. Люк Бессон уважал это. Он уважал мое нежелание пользоваться дублерами в «13-м районе» и «13-м районе: Ультиматум». Единственная уступка, на которую я могу пойти, это воспользоваться страховкой, когда я устал, или когда мы обязаны одевать страховку. Если я сделал однажды прыжок без страховки, этого достаточно, если необходимо переделать его, я даю возможность застраховать себя. Когда ребенок спрашивает, я ли это сделал тот трюк, я могу с гордостью ответить: «Да, это я!». Другие трейсеры не могут ответить так же. В своих фильмах они пользуются дублерами. И мне неприятно видеть их неискренность, когда они делают важный вид на публике, перед журналистами, в то время как многие сцены Паркура были проделаны каскадерами. Когда я знаю это, я не могу их уважать. Вместо того, чтобы хвастаться, некоторым актерам стоит посмотреть на себя и задаться вопросом, кто они есть на самом деле. Дэниэль Крейг, актер, сыгравший Джеймса Бонда, вот он не хвастается, он не скрывает то, что многие сцены за него выполнял каскадер, потому что он честен, ему нечего стыдиться. Он знает, что он хороший актер, и его персонажи получаются очень настоящими. Некоторые трейсеры верят, что могу стать королями кино только потому что они прибывают из своих городов и умеют делать какие-то акробатические трюки, которые никто не может повторить. Но реальность вскоре их настигает. Они видят, что все не так просто, нельзя воспринимать режиссеров за наивных дурачков. Они так же понимают, что некоторых актеров можно просто обучить Паркуру, и иногда эти актеры становятся в Паркуре даже лучше, чем сами эти трейсеры, как это было в случае с Сириллом Рафаэлли, к примеру. Некоторые трейсеры не доверяют ему, они пытались меня предостеречь только потому, что Сирилл не прошел тот же путь, что и все мы, но я поступал по-своему, я пошел ему навстречу именно из-за того, что он не был как я, и мы стали друзьями.
