— Есть множество споров по поводу опасности вашей дисциплины. Были ли попытки со стороны местной власти как-то ставить вам палки в колеса?
— Вначале у нас с ними вообще не было никаких проблем. Сегодня все зависит от ситуации: некоторые города как Лисс, благоприятны потому что Паркур развивает здесь экономическую активность, занимает молодежь, но другие местные администрации начинают выдавать запреты на прыжки или скалолазание в некоторых местах. Я уверен, что скоро таблички, запрещающие занятия Паркуром, будут множиться, как это происходило, например, со скейтбордингом. Это удивительно, они хотят запретить нашу свободу движения, как если бы нам запретили петь на улице! Я думал, что абсолютно свободен, когда начинал заниматься Паркуром, но сейчас это уже не так. Люди относятся очень недоверчиво, несмотря на то, что мы не делаем ничего плохого. Мы просто двигаемся по-другому, не ходим только по асфальтовым дорожкам, предназначенным для обычных людей. Но это их напрягает. Систему, ментальность людей настолько сложно изменить, что я уверен, что если завтра я создам машину, летающую на чистой энергии, я не смогу её использовать или продавать. Это было бы классно — вместо того, чтобы стоять 3 часа в очереди в аэропорту, взять свой летающий драндулет, взять друзей, включить приятную музыку и полететь в Индию или Китай, не задавая себе лишних вопросов. Но сейчас это невозможно, потому что система, политики, экономические лоббисты этого не позволят. Мы хотим жить без барьеров, как те, которые ставят по всему дому для маленьких детей. И даже если мы доказываем свою зрелость, сознательность, нам запрещают делать то, что мы хотим.
— Есть ли возможность поменять ситуацию?
— Я не знаю. Я часто задаюсь вопросом, как поменять это негативное видение, как показать людям на улице, что я не плохой только потому что карабкаюсь по стенам или прыгаю с крыши на крышу. Может помочь работа над образом Паркура в СМИ, демонстрация кружков — чтобы успокаивать родителей, власти. Нужно, чтобы люди смогли понять, что есть Паркур на самом деле. Мой отец передал мне нечто, что может служить, помогать другим. Я никогда не развивал эту дисциплину так, чтобы она понравилась людям, чтобы они говорили мне: «Вау, то, что ты делаешь, это революционно!». Внутри себя я знаю ценность Паркура, и для меня этого достаточно. Если завтра весь мир скажет мне, что это чепуха, и вообще бесполезно, я буду лишь улыбаться, потому что знаю, что это не так. Я могу дать голову на отсечение, что это не так. Если однажды какой-то тощий дворник начнет обучаться Паркуру, то может настать тот день, когда он заберется на карниз или на дерево, чтобы помочь ребенку, который оказался в опасности, а позже спокойно продолжит свою работу под удивленные взгляды родителей. Практикующие Паркур — это первые люди, которые придут на помощь нуждающимся.
