Человеку, вооруженному шпажной спицей, едва ли стоит спорить с человеком вооруженным навозными вилами. Французские фехтовальщики выигрывали у русских дворян, когда вынуждали сражаться по собственным правилам, но проигрывали русским крестьянам, более здоровым на голову, искренне непонимающим, почему они должны глупить?
По правилам? Каким таким правилам? Чьим? Цивилизованным? Кто сказал, что это у вас цивилизация? Да тут и по любому. Здесь РОССИЯ! И там она, на каждом пятачке этой круглой земли, где стоит русский человек, а значит, и русский характер.
Миру вечно навязывают правила: последними — правила США, но крестьяне, «крестьяне на голову», есть в каждой стране. Отсюда недоумение, и неполная победа партии «французов».
— Чего искали? — удивляется «Третий».
— Чего искали — того нашли! Креста! Креста березового! Крестоносцы, мать их ети! — ругается Леха, имея ввиду прошлых, но и сегодняшних, потому Седой, к матерной речи чувствительный, обходится без замечаний, хотя мог бы — водилось за ним такое — отвесить подзатыльника мужику, не глядя в каком он возрасте: для него все присутствующие, пусть с сединой, пусть с ранами, оставались тем же «пацаньем», которое когда–то обкручивал во Вьетнаме.
— Это в «святую землю» они ходили грабить и убивать, называя это «крестовыми походами». А ходить к нам — грабить и убивать — тогда и теперь называлось: «Дранг нах Остен». Передовой отряд уже здесь — ты телевизор включи! Или тот же интернет, где интернационалисты с национал–онанистами водами исходят — мутят, не хлебни! Козленочком станешь! Извилина! Скажись по этому поводу! Ну, не уроды ли?
— Эту формулу ты и сам способен вывести, — хмыкает Извилина.
Лешка — Замполит тут же выводит, как он умеет, затейливо, но доходчиво.
— Всякая виртуальная сволочь пользующаяся тем, что можно словоблудить без ответственности за собственные слова, мне попросту — «по барабану». Другое дело — словоблуды идейные, если я вижу, что это враг — на службе ли, по собственному почину, иное… а тут, пожалуй, без разницы, если он последовательно пытается уничтожить будущность моих детей и внуков, то здесь, при случае, не откажу себе в любезности личного контакта, и отнесусь соответственно нанесенному мне и стране урону, со всем вытекающим… понятно из кого! Это диктует опыт и убеждения!
— Что диктует? — недопонимает «Третий».
— Маньячество мое! Порезать на куски, и каждый кусок изнасиловать!
И Замполит опять толчет старое, много раз перемолотое. О том, что надо начинать с телевидения — с проштатовского этого обкома, с тех, кто кодирует, с засланцев, с гадов, с проводников идеологии — «жри да сри». Разом начинать зачистку с самого низового уровня и разом с самого верхнего, чтобы сойтись к середке, где, в общем–то, и скопилась основная шваль. И, чтобы не путаться, списки составлять не на тех, кого зачистить, а вовсе наоборот — тех кого сохранить, тех кто в этих поганых условиях человеком пытался остаться… Спохватывался и говорил, что евреев надо делить на жидов и евреев — это разные нации, и что русских пора делить на жидов и русских, и это тоже разные нации, — тут он начинал путаться, поскольку не знал как поделить весь мир…
