— Тихо, — прозвучал холодный низкий властный голос. — Хошь всех перебудить? Не забывай, чертовы кровососы тя за милю услышат.
Точно гуманисты.
С бьющимся от предвкушения сердцем Линч перегнулся через край черепичной крыши, тут же отыскав взглядом добычу. Одним из преимуществ поразившего его вируса жажды было усиление чувств. Голубокровные видели во мгле ночи и слышали малейший шорох, хотя это едва ли компенсировало лютый голод, который невозможно было окончательно утолить, неослабевающую жажду крови…
В переулке кружили три фигуры в плащах, один из незнакомцев держал фосфоресцентный факел. Другой, с широкими плечами и рябым лицом, встал на колени, выудил из открытого канализационного люка тяжелый ящик и опустил на мостовую.
Линч прищурился. Он не мог определить, кто скрывается в канализации, анклавщики или же местные гуманисты.
Подняв руку, чтобы отменить предыдущую команду, Линч нырнул обратно в тень и прислушался. Если мехи из анклавов контрабандой отправляют через канализацию металл, принцу-консорту нужно об этом знать.
Месяц назад гуманисты пытались взорвать Башню из слоновой кости, оплот власти Эшелона. Расследование этого дела обернулось катастрофой: половина аристократии протопталась по уликам, а единственный свидетель мрачно молчал после ареста. Единственная зацепка лежала у Линча в кармане: найденный в одном из вестибюлей обрывок кожаного женского плаща. Он принадлежал гуманистке, замешанной в заговоре. Ее запах давно выветрился, но Линч знал, что если закроет глаза, то вспомнит его. Аромат наполнил Ночного ястреба, отпечатался в памяти так, что от него никуда не деться.
Может, она там, внизу? Эта мысль заставила кровь вскипеть. Линч хотел найти незнакомку — должен был. Однако иногда, во тьме ночи, он задавался вопросом, совпадают ли причины его безумия с мотивами принца-консорта.
С трудом сглотнув, Линч отбросил мысль о загадочной женщине. Его ждала работа.
Что гуманисты здесь делали? Пришли за взрывчаткой? Или за оружием, способным противостоять бронированным металлогвардейцам, патрулирующим улицы?
Линч должен заполучить тот ящик.
— Быстрее, — бросил главный. — Мы и так отстаем от графика.
— Ящик чертовски тяжелый, знаешь ли, — проворчал здоровяк.
— Ну да, сталь тяжелая, — последовал ответ.
— Чо это? — прошипел кто-то.
Наступила тишина. Линч скользнул назад к кирпичному дымоходу.
— Кажись, я засек движуху, — пробормотал тот же голос. — Вверху. На крыше.
— Ночные ястребы?
