Здесь меня нашел Сергей.
– Спасибо, – сказал он.
– За что? – удивился я.
– За то, что оставил. А если бы мне понадобилась помощь?
– А чем я могу тебе помочь? Тут все в твоих руках. Я здесь просто как наблюдатель.
– Ну и это полезно. Ты ж вроде тоже колдунство хотел? Смотри, учись.
– Серега, помилуй. Два часа ничегонеделанья жопой на стуле. Я в прошлый раз чуть выдержал.
– А теперь представь, каково приходится мне.
– Ты, кстати, как сам?
– Порядок. Получше, чем в прошлый раз. Наверное, привыкаю. По крайней мере, почти не устал.
– Как все прошло?
– Уже почти готово. Почти все вытянул. Даже если оставить так, он уже будет нормальным человеком. Но кость будет давить, постоянные мигрени и головные боли обеспечены. Нужно довести до конца. Видишь, как удачно вышло, что мы крышу не успели накрыть.
Серега улыбнулся и добавил:
– Иди, глянь.
Я прошел к больному. Вмятины как небывало. Небольшое углубление на виске могло спокойно сойти за форму лица. Тихоновна сидела рядом, плакала и целовала сына в висок. Серега позвонил, и через десять минут мы снова были на базе.
Леник как раз заканчивал приговаривать ужин. Надеюсь, нам хоть оставил.
– Слышите? – спросил он нас, едва только увидел.
– Что? – не понял я.
– Музыка играет, – пояснил он. Действительно, со стороны основной базы доносились басы. – Городские завтра укатывают, решили диско замутить. А баб там в два раза больше, чем пацанов. Так что… Оп-па-па па!
Леник распахнул куртку, во внутреннем кармане звякнули два пузыря "Столичной".
– Где ты уже раздобыл? – спросил Сергей. Гена промолчал, лишь нахмурился и потемнел лицом.
– Места надо знать, – осклабился Леник. – И, гы-гы, это!
Он поднял руку с ключом.
– Это что за нафиг? – спросил Гена, нащупывая в кармане ключ от сруба.
– Это, друзи мои, ключ от баньки. Сегодня она наша. Михайлович сначала давать не хотел, но вы ж меня знаете. Как пристану, то лучше отдать.
Леник готовился, словно на бал-маскарад. Как на мой взгляд, дурость все это. Люди приехали своим тесным кружком. Вместе работают, вместе отдыхают. Кому нужен там Леник со своими пузырями? Хочет идти, дело его. А мне позорится как-то неохота. Я заметил, что Гентос и Сергей, похоже, думали так же. К тому же оба вымотались больше всех. На Гене, кроме прочей работы, висел замер, расчеты, ответственность. Сергей, чтобы не говорил, подустал в Крапивне. Оба и ухом не повели. Гена проверял оставшийся материал. Серега откинулся на спину стула и с закрытыми глазами сербал чай.
