Он взял ее за предплечья и отстранил от себя, сверля ее блестящими карими глазами.
– Посмотри на меня, Эва, – строго сказал Майкл; Эва не поднимала взгляда от влажного пятнышка на его рубашке. – Я сказал: посмотри на меня, черт возьми! – повторил он.
Из-под мокрых ресниц на него смотрели печальные синие глаза, лицо было белее мела.
– Я никогда… Я не говорила «шантажировать»…
– Да и говорить не надо было! – Майкл крепко стиснул зубы, на подбородке пульсировала жилка. – Все и так было понятно из твоих других обвинений… в жестокости и холодности. – Он выпустил ее руки, обошел вокруг стола и встал у окна во всю стену с видом на Елисейские Поля, не обращая внимания на величие пейзажа. – Эва, я думал, что ты уже достаточно узнала меня. Я думал, мы понимаем друг друга… Да какая разница, что я себе думал? Ты такая же, как и все, – упавшим голосом добавил он, – тебе лучше уйти, пока мы не наговорили друг другу того, о чем пожалеем после.
Одного взгляда на Майкла было достаточно, чтобы понять, что он напряжен: плечи приподняты, прямая спина, руки в карманах брюк, ноги слегка расставлены. Он выглядел неприступным, как скала. Неужели из-за ее слов? Неужели из-за того, что она предположила, будто бы он пытался купить ее молчание, и потому предложил ей провести выставку?
Если говорить в таких выражениях, то звучит крайне неприятно, осознала Эва, содрогнувшись; тем более что Майкл сказал не совсем такие слова…
Как именно он сказал?
Он хочет предложить ей, Эй Джи Фостер, возможность выставить тибетские фотографии в любой из галерей «Архангел».
Ни слова о близнецах, Рейфе или о чем-то другом; просто деловое предложение.
Неужели Майкл в самом деле предлагает ей возможность выставить ее работы безо всяких обязательств или условий?
Эва провела кончиком языка по губам и глухим от слез голосом сказала:
– Если я ошиблась…
– Еще как! – пробурчал в ответ Майкл.
Ей совсем не нравился ни его ледяной тон, ни то, что он стоял к ней спиной и все смотрел на оживленную улицу.
– …то прошу прощения, – робко докончила она.
– Очень благородно с твоей стороны! – На сей раз Майкл обернулся; на лице застыло насмешливое выражение, одним взглядом черных глаз он безжалостно сровнял Эву с землей. – Я не могу говорить об этом прямо сейчас, Эва, – подытожил он.
– У тебя сейчас другая встреча?..
– Нет, я просто не могу… Думаю, сейчас лучше оставить эту тему, – категорично ответил Майкл.
Его ледяной, неумолимый тон заставил Эву содрогнуться. Майкл в самом деле был вне себя от ярости, и неспроста: Эва наговорила ему таких несусветных глупостей!
