- Я была в психиатрической больнице. Никому нельзя было видеться со мной, - сказала я, двигая ногами снова, позволяя ему вести.
- Я мог бы быть поблизости. Забрать тебя оттуда. Но я не мог. Из-за Ретта. Он оформил судебный иск против меня. Подал ограничивающий судебный ордер, по которому я не мог приходить увидеться с тобой, не попав в тюрьму.
Я втянула воздух.
- Что? Но…
- Он ревнует, - слова Тейлора были горькими, и я заметила это. Ненависть. Она поплыла к поверхности сквозь дымку любви. Она пробралась сквозь барьер с силой, заглушая все остальное. – Он хочет тебя для себя. Он всегда хотел. Я видел, как он смотрел на тебя, - взгляд Тейлора пронзил меня. – Как он держал тебя.
- Ничего подобного, Тейлор. Он хочет, чтобы мне стало лучше.
Холодный смех сорвался с его губ, заставляя людей, танцующих вокруг нас, оглянуться.
- Стало лучше? Нет. Он эгоист. Он просто хочет тебя на своих условиях. Он поместил тебя в психиатрическую больницу только, чтобы забрать от меня. Это единственная причина. Это не имеет ничего общего с твоим здоровьем и с тем, чтобы тебе стало лучше. Он хочет трахнуть тебя, - он потер своей рукой по моей спине вверх и вниз. – Или уже трахнул?
- Нет, - паника размножилась под моей кожей. Меня не должно быть здесь. Как я сюда попала? Почему согласилась на это? Мои ранние рассуждения всплыли на поверхность, и их нелепость повергла меня в страх.
- Но ты все еще хочешь его.
- Нет, - я попыталась сделать шаг назад, но он удерживал меня крепко, его пальцы впились в мою спину и руку. – Ты не сможешь сбежать, малышка Фей. Не сегодня, - он наклонился ближе, его лицо прямо у моего уха. – Никогда.
Ужас обрушился на меня, утягивая за собой вниз в своих удушающих волнах. Я снова была там. С Тейлором, стоящим надо мной. Я едва провела дома два дня, после аборта, он и моя мать заставили меня сделать его. Я не переставала истекать кровью с того времени. Было слишком много крови. Я была в бреду и холодная. Я умирала. Я знала это. Я знала, что умру. Но мне было плевать. Все, чего я хотела, - моего ребенка. Ребенка, чьи движения давали мне ощущение порхающих бабочек в животе. Крохотные пинающиеся ножки. Моего малыша.
Они прождали слишком долго, и хороший врач не захотел меня принимать. Не хотел делать аборт, которого они хотели от меня так сильно. Человек, который делал это, причинил мне боль. Он забрал моего ребенка и много чего еще. Разорвал меня на части, пока от меня не осталось ничего. Пока я не оказалась дома, слишком сильно истекающая кровью.
