Страх пополз по моей коже.
- Почему ты так думаешь?
Он смущенно улыбнулся.
- Это хороший знак, правда. Это доказывает, что ты поправишься.
Страх исчез.
- Почему ты так говоришь?
- Потому что он давал тебе немного наркотиков весь прошлый месяц. Могло бы возникнуть ощущение, что ты попросишь его в надежде на это.
- Нет, - я хотела его. Я хотела немного кокаина, больше, чем что-либо другое, но не той ценой, какую бы Тейлор запросил. Раньше я бы отдала все что угодно за эту дозу, но не сейчас. Не после того, как Тейлор узнал о моей проституции. Не после того, как я пыталась убить себя дважды, чтобы сбежать от него. Пытки, которые он уготовил для меня, были бы ужасны – хуже смерти. Только мысль об этом, заставляет мои кулаки сжаться по бокам, встречая боль простреливающую по руке, которую я разорвала. Я с радостью разорву ее снова, прежде чем пойду куда угодно с Тейлором.
- Только ты.
Он смотрел на меня неуверенно, но медленно кивнул.
- Ты сможешь выбраться из этого. Ты сможешь поправиться, - его голос надломился в конце, как будто он боялся, что не прав. Как будто он не верил словам, не в действительности. Он просто сказал их, чтобы заставить почувствовать меня лучше или себя почувствовать лучше.
- Тебе не обязательно говорить это, - сказала я тихо. Он заерзал руками на коленях, ударяясь пальцами друг об друга.
- Ты должна поправиться.
- Я не больна.
- Нет, больна. Ты зависишь от наркотиков.
- Это не делает меня больной.
- Это делает тебя потерянной.
Я закусила губу. Он был прав. Потерянная – единственное, что была всю мою жизнь. Странствующая девушка, которую трахал ее отец, и которая хотела своего брата. Это я.
- Но любой может быть найден, - его слова были сильнее, более уверенными. Но глаза были стеклянными, как будто от сдерживаемых слез.
- Меня нельзя починить, Ретт, - это было первой правдой, которую я произнесла, после его прихода.
- Все сломанное можно починить.
Я покачала головой, а потом почувствовала их, слезы, мои собственные, угрожающие пролиться. Тейлор вспыхнул в моей голове. Стоящий надо мной. С ножом в руке, со зловещей улыбкой, искривляющей его губы. – Это не так просто, - прошептала я.
Ретт потянулся и коснулся повязки на моей руке. Рана болела под этой причудливой оберткой. Его пальцы едва коснулись белого материала, от чего его кожа показалась такой загорелой рядом с бледным, белым цветом. Россыпь золотистых волосков покрывала его руку. Я хотела сцепить его руку со своей и крепко держаться. Я хотела остановить этот момент навечно. Кажется это глупо. В этот раз здесь не было ничего, чтобы сделало это значимым. Я была просто кокаиновой наркоманкой, привязанная к кровати в сумасшедшем доме, раны от моей попытки самоубийства свежие и пульсирующие.
