«И по ходу дела с энтузиазмом уничтожавшими другие цивилизации», — буркнул Кельсе.
«Или эксплуатировавшими менее просвещенных варваров. Именно так обстояло дело в Уайе. Группа цивилизованных людей напала на варваров и ограбила их. Дикари не могли защищаться от лучевого оружия и летательных аппаратов — ужасных орудий смерти, изобретенных и изготовленных изощренными горожанами, жонглировавшими отвлеченными понятиями».
Джерд Джемаз усмехнулся, что вызвало у Шайны приступ раздражения. Она выпалила: «Таковы факты!»
«Не все факты. Дикарей не ограбили — они беспрепятственно пользуются своей землей, так же, как и раньше. Хотя невозможно не признать, что завоеватели, в отличие от побежденных, с неодобрением относились к пыткам и рабству».
«Ну хорошо, — пожал плечами Эльво Глиссам. — Представьте себя на месте ульдры: вас насильственно лишили принадлежавших вам прерогатив и подчинили закону чужеземцев. Что бы вы стали делать?»
Джемаз задумался: «Любой человек, в любой ситуации, пытается получить то, чего он хочет. Все зависит от того, чего именно он хочет».
Перед рассветом молодые люди уже поднялись и отправились в путь. На востоке собралась гряда тяжелых туч — окрестности обволокло коричневатое сумрачное марево. К полудню из туч по вершинам далеких останцев, сиротливо торчавших над южным горизонтом, начали бить беззвучные молнии, и по равнине, сопровождаемые еле слышными раскатами запоздавшего грома, стали распространяться порывы влажного ветра. Часа через три промчался короткий ливень — пыль улеглась, путники промокли до нитки. Вскоре после этого солнце пробилось через разрывы в облаках, раскинув над землей неуместные ярко-розовые наклонные лучи. Джерд Джемаз шел впереди, приспосабливаясь к темпу заметно хромавшего Кельсе. Шайна и Эльво Глиссам шагали в арьергарде. В других обстоятельствах, если бы отец не погиб и если бы Кельсе не приходилось преодолевать каждый шаг с усилием, требовавшим очевидного напряжения, Шайна могла бы даже радоваться неожиданному приключению.
Равнина спускалась к обширной впадине, выложенной бледным сланцем. На дальнем краю виднелась россыпь остроконечных песчаниковых скал, а над ними возвышался зазубренный край эскарпа, состоявшего, наподобие торта, из волнистых розовых, розовато-лиловых и желтовато-коричневых слоев. Шайна воскликнула: «Кельсе, это же Нижний обрыв!»
«Скоро будем дома», — отозвался Кельсе.
Шайна возбужденно обернулась к Эльво Глиссаму: «С этого утеса уже видно Рассветную усадьбу! Начиная оттуда — и до самой окраины Вольводеса — наша земля!»
