— Осторожно, — напутствовал Бернардо. — Не поцарапайте! Эти доспехи стоят целое состояние.
— Сундук поставьте здесь, — приказала Синискалько, ткнув пальцем в угол, где стояла кровать с балдахином.
Затем в каюту вошли два моряка, неся продолговатый итальянский сундук из красного дерева, смахивающий на гроб.
— Что все это значит, сеньоры… — начал было Пантоха, но Сильвио схватил его за плечо и подвел к магистру.
Рыцари в другой части каюты в это время поставили стойку и теперь устанавливали на нее доспехи. Синискалько вначале придирчивым взором окинул жилище капитана, а затем в упор посмотрел на него самого.
— У меня для тебя две новости. Первая, отныне это моя каюта…
— Но капитан я, — как-то жалко пискнул Пантоха.
— Единственный капитан на этом судне — Я! Генерал-капитан, — громко и четко произнес итальянец.
Сразу после этого Сильвио изо всех сил тряхнул старика. Пантоха едва устоял на ногах, но упасть бы все равно не смог. Железная хватка рыцаря была непреодолима.
— Вторая новость, мне придется казнить тебя. Строптивые козлы вроде тебя нам не нужны.
Старик раскрыл рот и издал односложный звук, похожий на кудахтанье, чем немало позабавил итальянцев. Бернардо тем временем достал кинжал и посмотрел на Синискалько.
— Но я капитан. Без меня…
— У нас есть кормчий. Он поведет корабль в обход мелям, — объяснил магистр. — Ты, Пантоха, как и любой другой капитан, просто стоишь надо всем и тебе не обязательно что-то уметь.
— Все равно, что владелец нашего миланского театра, — дополнил Бернардо, проведя большим пальцем по сверкающей грани лезвия. — Такая же бестия. Всем заправляет, но сам в искусстве ни черта не смыслит.
— Это не так! Я всю жизнь в море…
— Там тебя и похоронят, — заткнул старика Синискалько и кивнул Бернардо.
Рыцари и моряки внимательно наблюдали за тем, как капитан с золотистыми волосами подходит к жертве, как аккуратно опускает лезвие на дрожащее горло морского волка. Сильвио крепче схватил Пантоху.
— Стойте! Я клянусь вам в верности и признаю как единственного защитника и спасителя! — выпалил испанец.
Лезвие застыло в дюйме от горла. Бернардо бросил удивленный взгляд на магистра.
— Понял наконец, — скривился в ухмылке Синискалько, жестом приказав капитану убрать оружие. — Отныне знай свое место, пес. Веришь ли ты мне, согласен ли со мной, меня это не волнует. Сейчас большая часть твоей команды — корм для рыб. Вы живы только благодаря мне. Я могу сейчас же отдать приказ двадцати клинкам, и головы полетят как пшеница озимая.
