— Ха-ха! Я так и думал, — оскалился кабальеро. — Боюсь только вам никуда от него не уйти. Вынимайте шпагу!
— Во-первых, не хочу убивать вас в присутствии дочери. Во-вторых, у меня неотложные дела. Я дал слово уважаемым людям и должен сдержать его. Допускаю так же, что и вы можете убить меня. Тогда я не смогу исполнить порученное мне дело и в равно степени покрою себя позором.
— Нужно было думать об этом раньше.
Дон Франсиско запнулся. Что-то в ледяном взоре и спокойном тоне идальго, подсказывало ему, что тот не обманывает. Любой солдат, хотя бы раз воевавший, и убивший врага в открытом бою, умел распознать родственную душу.
— Впрочем, у меня тоже есть дела, — сменил гнев на милость кабальеро. — Как не странно в Мадриде. Я должен выкупить там дом, в котором планирую поселиться с дочерью.
— В таком случае нам не составит труда отыскать друг друга, — Альвар поклонился, дождавшись пока офицер зачехлит шпагу. — У меня в Мадриде много знакомых. Спросите любого, и он скажет, где меня можно найти. Скажем, ближе к весне.
— Так долго?!
— Я занятой человек. — Идальго снял шляпу и вышел из переулка. — Давайте так. В начале мая будьте у ворот гильдии фехтовальщиков и спросите сеньора Альвара Диаса. Даю слово дворянина, что не заставлю себя долго ждать.
Бородач кивнул и стал шарить по складкам дублета. Это продолжалось некоторое время. Наконец он развел руки в стороны и беспомощно воззрился на оппонента.
— У вас бумаги и пера не найдется?
— Простите, не имею привычки носить их.
— В таком случает, заключим нашу клятву согласно старому обычаю. — Дон Франсиско протянул идальго руку и тот крепко пожал ее. Отныне они обязаны друг другу до следующей встречи.
Оставив отца и дочь за углом, Альвар зашагал прочь. На душе было сквернее, чем раньше. Проклятая честь как власяница[22], рано или поздно сживет со света любого. Ее тяжело носить, зато ничего не стоит потерять, равно как и саму жизнь.
* * *
Июль 1514 года, Северное море.
Солнце жгло палубу девятый день подряд. Каравелла шла на всех парусах, разрезая носом прозрачные волны. Шла по двадцать восьмой параллели прямым курсом на Кубу. Моряки на борту выполняли указания кормчего, ведущего корабль. Земля осталась далеко позади, и теперь вокруг не было ничего, кроме темно-синего полотна океана, затянутого молочной дымкой.
Альвар Диас стоял на носу «Сарагосы», вглядываясь в полосу горизонта, на которой примерно через семь недель должны были появиться очертания первых островов Вест-Индии. Кардинал запретил им там останавливаться и сразу идти на Кубу. С каждым годом туда прибывало все больше авантюристов, поэтому попытаться закупить провизию, не привлекая к себе внимание властей, они могли только там.
