(!) сновидения. Всё дело в том, что, находясь в сновидении, мы не осознаём этого факта. Даже если нам вдруг удастся в какой-то момент понять, что мы спим, то в большинстве случаев мы сразу же просыпаемся, упуская все те возможности, которые нам предоставляет осознанное сновидение. Несмотря на упоминания о том, что ещё в Средние века отдельные люди могли управлять своими снами, научное обоснование осознанных сновидений увидело свет лишь в конце 80‑х годов прошлого столетия благодаря усилиям учёного-психолога Стивена Лабержа.
Первая часть книги посвящена практическому освоению техник и методов, которые он разработал. Алан Уоллес подробно объясняет, как приучить ум узнавать, что он находится в состоянии сновидения, оставаться в сновидении и брать происходящее под свой контроль. Это предоставляет практикующему практически безграничные возможности. Мы можем посещать места, в которых никогда не были, и даже создавать собственные ландшафты и социумы. Мы можем общаться с людьми, которых никогда не встретили бы в состоянии бодрствования, /— любимыми музыкантами, актёрами, политиками или духовными лидерами, — причём как с живыми, так и с умершими (ведь в сновидении возможно всё что угодно). Несмотря на то что всё это происходит во сне, наша эмоциональная реакция остаётся практически такой же, как и наяву (иначе почему мы просыпаемся в холодном поту от кошмаров?). Подобный навык помог бы нам и в решении более серьёзных задач — мы могли бы справиться с определёнными эмоциональными проблемами, разобраться со своими страхами, найти выход из сложных жизненных ситуаций. Все необходимые для этого методы изложены в первой части книги.
Вторая часть посвящена тибетской йоге сновидений. В качестве основы для объяснения этой древней буддийской традиции Алан Уоллес использует текст Гуру Падмасамбхавы — великого индийского йогина, который сыграл ключевую роль в формировании тибетского буддизма. Многие поколения тибетских (а в последнее столетие и западных) духовных искателей использовали йогу сновидений для продвижения по духовному мути. Эта глубокая практика позволяет постичь иллюзорность окружающей действительности не только в сновидении, но и в том состоянии, которое мы привыкли считать окончательной реальностью, — в состоянии бодрствования. Для адепта тибетского буддизма окончательная реальность — это что-то совершенно иное. Центральным понятием этой реальности считается отсутствие у двух категорий феноменов (внешних проявлений и ощущения собственного «я») независимого существования — их «пустота». Постижение пустоты феноменов предоставляет практикующему пространство для эффективной работы с собственным умом, что может привести к достижению полного просветления — высшей цели буддийской практики.
