Возвращаясь, Алексей наступил на что‑то мягкое, ногу или бедро, в спальном мешке на полу.
— Ой, простите, пожалуйста, — обернувшись, сказал он поспешно.
— Зажмурился он, — послышался чей‑то сиплый голос по соседству, снизу. — Ему теперь пох...р. И мне, по ходу, тоже.
— Все будет хорошо, — сказал Алексей, остановившись. — Завтра «чайка» придет. Уедете.
— До завтра можно сто раз зажмуриться, — простонал голос.
Алексей разглядел в полутьме, как говоривший задвигался в мешке, видимо, устраиваясь удобней.
— Может, вам что‑нибудь принести? Чаю? — спросил Алексей.
Голос молчал. Уснул? Или?..
Алексей нагнулся над мешком, чтобы пощупать шею раненого, и, услышав храп, пошел в свой угол. Достал из маленького ранца лэптоп и начал заливать фотографии с флешки.
Среди присутствующих вояк специалистом по чеченцам считался только Бандер, после майских боев в КАПе. Ну а если кто в этой комнате и был реальным объектом кавказской кровной мести, так это Алексей. Но об этом, кроме него самого и того, кто жаждал ему отомстить, никто не знал.
Ну, уж если пошел такой разговор, то здесь следует взять паузу в повествовании и рассказать о том, что происходило в Чечне, одной из северокавказских, преимущественно мусульманских провинций сначала Российской империи — в XIX веке, а затем Советского Союза и России.
Война 1999–2000 годов была второй за пять лет в этой республике и определенно имела две цели. Первая — привести в России к власти нового президента, у которого в бытность его кандидатом — наследником первого президента постсоветской России Бориса Ельцина, в первые дни после сенсационного назначения рейтинг доверия зашкаливал аж за целых два процента. С этим нужно было срочно что-то делать. Сделали войну. Второй, сопутствующей, задачей было жестоко и максимально кроваво наказать непокорную Чечню в назидание остальным, чтобы почувствовали, что в доме появился хозяин.
Чечня стремилась к независимости от России, скорее всего, для того, чтобы создать свое маленькое средневековое феодальное государство, живущее по понятиям, так называемым адатам — сводам местных неписаных законов, в дополнение к исламу.
Идея войны с Чечней была крайне непопулярна в народе после сокрушительного поражения в первой войне 1994–1996 годов. Тогда Россия, будучи не в состоянии ни политически, ни экономически позволить себе долгоиграющую войну, была вынуждена в 1996-м подписать унизительное мирное соглашение, фактически гарантируя Чечне независимость. При этом, однако, восставшая республика формально оставалась в составе России.
