Она кивнула, но начала жевать свою нижнюю губу.
– После того, как я оплатила сегодня тест на отцовство, у меня на счету осталось только около четырёхсот долларов. Этого хватит на эвакуатор и две шины? Ох, и ещё мне нужны подгузники и собачий корм для Джигги.
Он не говорил ничего около минуты. Кабину наполнили довольные причмокивающие звуки ребёнка. Он чувствовал напряжение от осознания того, какими чертовски уязвимыми сегодня были Бекки и её дочь. А он даже не знал, что они ушли. Он сам был виноват в том, что так отдалился. Потому что после той стычки с отцом, когда он увидел Бекки такой беспокойной и с таким взглядом, будто он мог сохранить их с Софи в безопасности, клаустрофобия и кошмары вернулись снова. Так что он сделал то, что делал всегда – сбежал, чтобы взять под контроль свои эмоции и почувствовать себя лучше. Почему Бекки должна была что–то ему говорить? Он оттеснил её эмоционально. И теперь она переживала, пытаясь понять, как заплатить за шины.
– Этого более чем достаточно, так как ты не будешь за это платить.
Он повернулся, чтобы посмотреть на неё. Даже бледная и взволнованная она была чертовски красива, сидя здесь, прикрывшись его рубашкой и кормя своего ребёнка.
Она приложила Софи к другой груди. Логану следовало отвести взгляд, но от нежности, с которой Бекки заботилась о ребёнке, ослабла ярость, кипящая в нём ещё со встречи с отцом. Снова прикрывшись его рубашкой, она подняла взгляд на него.
– Я говорила со своим адвокатом. Ей нужна оплата в понедельник. Если ты сможешь это устроить, я позабочусь о своей машине.
Логан взглянул на часы. Шёл четвёртый час дня пятницы. Он дал Бекки обещания и не следовал им. Она выполнила свою часть, играя его жену, когда показался его отец в вечер их свадьбы. Но он не сделал того, что должен был, поэтому она чувствовала себя одинокой и не могла попросить его о том, в чём нуждалась. Он должен был исправить это.
– Я заплачу за твою машину. По дороге домой мы заедем в офис адвоката, и я разберусь с оплатой.
– Спасибо. – Она потёрла свой лоб. – Прости, что приходиться просить об этом.
Не раздумывая, он потянулся и взял её за руку.
– Голова болит?
– Длинный день.
– И ты не хочешь брать от меня деньги. – Или еду, пока не решит, что заработала её, работая в его доме. – Почему?
Он хотел понять. Теперь, когда он снова был с ней, опустил свою защиту, он не мог устоять, желая знать всё. Она откинулась назад, закрыв глаза.
– Это как получать бесплатные ланчи в школе. Как будто все пялятся. Дети издевались надо мной, ну, над всеми нами, в параллели. И эти дамы, выдающие ланч, всегда спрашивали, становится ли моей маме лучше, и говорили мне хорошо о ней заботиться. Я не знала, что следует делать.
