Пальцы Соболева вдруг разжимаются. Но вместо того, чтобы уйти, он придвигается ко мне вплотную, и я в немом протесте вскидываю вверх руки.
— Не подходи, — я упираюсь ему в грудь.
— Что бы я тебе сейчас ни сказал, ты ведь мне не поверишь, да? — Он наклоняется и произносит слова еле слышно, но с таким отчаянием, силой и напором, что я почти глохну. — Впрочем, я знал, что именно так всё и будет. Только на минуту позволил себе усомниться, когда увидел тебя здесь, внизу. Я решил, что ты… Впрочем, это уже неважно. — Он раздражённо дёргает подбородком и отступает назад, выпуская меня из капкана своих рук. — Похоже, по — твоему правду надо доказывать… Хорошо, в таком случае завтра утром получишь свои два миллиона рублей.
— Что? — не верю своим ушам я.
— Ты меня слышала, — уже спокойней произносит Соболев. — Единственное, о чём я тебя попрошу: пожалуйста, прежде, чем отдавать деньги Бергеру, покажи ему договор, который я присылал тебе. И предложи ему подписать это соглашение. И если я ошибся в нём, то я готов за это заплатить. Но если я прав, то мы с тобой ещё встретимся.
Последнее сказано с уверенностью человека, знающего обо мне что‑то такое, чего не знаю даже я. Пока я, растерянно моргая, таращусь на него, Соболев приближает к моему уху свои губы.
— Прости за то, что я сейчас делаю, но ты не оставляешь мне выбора. Прости меня, хорошо? — Он мягко треплет меня по плечу. Ошарашенно открыв рот, взираю на него с изумлением. Артём же быстро, коротко кивает мне, разворачивается и уходит. Его удивительно прямая спина и развёрнутые плечи через мгновение скрываются в толпе людей и исчезают в периметре старого, уютного двора. А я ловлю себя на мысли о том, что я — как бы ни старалась! — уже не могу бросить ему вслед обидное и жалкое слово 'мальчишка'.
От раздумий меня отвлекает звонок. Смотрю на определитель: 'Димка'. Беру трубку:
— Привет.
— Ага, — раздражённо произносит он. — Ну, что у тебя случилось?
— Что за тон? — холодно осведомляюсь я.
— Прости, я замотался, — недовольно винится Бергер. — Я деньги ищу, но у меня ничего не получается. Ни — че — го.
— Завтра я привезу тебе сумму, — помолчав, отзываюсь я.
— Кать, что, правда? — Такое ощущение, что у Бергера лампочка внутри зажглась.
— Правда, Дим. Только… — и тут я всё‑таки решаюсь. — Только сначала нам нужно кое‑что обсудить. И, лучше всего, сделать это сегодня.
— Как скажешь, — радуется Димка. — Ты приедешь ко мне?
— Да. Через час буду.
