Начальник: — Прятался от действительности? Н-да…Не понимаю я вашу позицию…Никита Дмитрич… Вы уж определитесь, с кем вы. В то время, как Россия идет новым курсом, когда будущее в наших руках, вы, извините, распускаете нюни по изжившей себя идеологии социальной пассивности! Понимаю, ваше прошлое уносит, так сказать, в поэтические высоты…
Представитель Культуры: — Да! Я писал стихи и не стыжусь этого! Меня даже печатали. В «Юности». И я считал, и буду считать: искусство — это кафедра, с которой можно много миру добра сказать!
Бородавчатый: — Наговорили тут всякого… Добро еще вспомнили.
Представитель Культуры: — Это не я, Гоголь.
Начальник: — Не давите авторитетами.
Представитель Культуры (вдруг сорвавшись) — Авторитеты, они вон там (тычет в небо и вдруг затягивает вдохновенно)
«Боже, Царя храни, сильный державный, царствуй во славу, во славу нам!»
Обломоввскакивает и вступает: «Царствуй на страх врагам, Царь Православный! Боже Царя храни! Славному долги дни…»
Бородавчатый: — Прекратить истерические выпады! Ишь, как нашего Никиту Дмитрича переколбасило. Оно понятно — работа вредная.
Начальник, успокаивая Представителя культуры, ласково:
Ну, понервничали, понять можно, мы ж все люди. И работенка у вас — только по приговору Верховного суда. Культура — она…она ж…Одним словом — геморрой на голову… Ведь, наверно, романы новых классиков читать приходиться (тот кивает смущенно). И в театр часто ходите? (тот снова кивает жалобно)
Бородавчатый: — На износ служба. Кто культурой занимается, надо за вредность доплачивать и лечить принудительно в спецучреждениях. Вам бы, батенька, пару месяцев на Капри отдохнуть неплохо было бы. Для начала.
Женщина: — Всем нам туда пора, по всем дурдом плачет (Начальнику): — По сути нашего визита, Семен, Никонорыч. У меня насчет воспитательного фактора культурного памятника замечание. Диван, ящики эти…Как–то не совсем… в стиле исторического наследия.
Бородавчатый — Фекла Ульяновна права. Где мы стоим? Не на каком–то там подозрительном углу имени какой–то там…, извините, дружбы народов. На пересечении улицы Герцена и улицы, заметьте, Ленина Владимира Ильича! Коммунист, не коммунист — должны все же как–то уважительно относиться к нашему великому историческому прошлому. (с отвращением смотрит на Обломова) А тут — сплошной целлюлит. И физиономия…тфу! И еще эти пивные ящики. Чему они учат молодое поколение?
Желтый: — Цинично даже как–то. Классик же, мрамор не копеечный использован, бюджетные деньги потрачены, а что мы видим?
