Ольга: — Илья Ильич ленив от природы и по воспитанию… Позвольте представиться — Ольга Сергеевна Ильинская! Я так сильно люблю его! (берется за отложенное вышивание) Вот, болгарский крест. Портрет спящего Илюшеньки.
Желтый: — Это еще что за блядь? Мамзель, в смысле.
Представитель культуры (косясь на камеру): — Позвольте обрисовать ситуацию вкратце…Речь идет о знаменитом романе, написанном в 18 веке и вызвавшем бурную полемику современников. Вся образованная Россия, стремящаяся к позитивным общественным преобразованиям, читала «Обломова». Обсуждала обломовщину и вынесла приговор бездействию, как отрицательному явлению… Она призывала к деяниям ради прекрасного будущего…
Бородавчатый — А такие, как Обломов, тащили народ во мрак крепостничества! Куда с таким в будущее? Русскому человеку такие загнивающие явления не нужны.
Представитель культуры: — Видите ли, не все так однозначно. Славянофилы напротив, считали Обломова проявлением национального типа, а Обломовку — родовое имение Обломовых — идеалом патриархального бытия. Навсегда ушедшего доброго, покойного прошлого.
Женщина: — У меня два высших образования. Извините меня, я все же не понимаю, вот всегда так: по прошлому вздыхаем, на будущее надеемся. И все боремся, боремся…Вот ко мне люди на прием ходят и прямо с ножом к горлу лезут: дайте им Сталина! Что бы порядок в стране навел. А то еще, извините за выражение, и Брежнева хотят. А я что? Я тоже хочу жить при коммунизме с человеческим лицом. Мне обещали! Все мои старики в лишениях ради меня, в окопах…
Желтый: — Да ты в полном порядке, мадам! Вон на башке кренделя навертела, я что, не знаю, сколько теперь парикмахер стоит? Пожрать бы всем твоим старикам хватило.
Женщина (плача) — Так у меня ж под лаком и в сеточке! Две недели голову не мою, сплю на свернутом одеяле под шею…Не старуха еще, с людьми работаю…Выглядеть надо. Без мужа, думаете, просто? Два высших образования…Обидно же слушать!
(Ее успокаивает Начальник)
Обломов (вдруг садится. Выйдя из роли, неожиданно): — Вот и я все думаю, почему мы так живем? Раскорячились между прошлым и будущим. Тем, что ушло и тем, что никак, ну никак не наступит! И живем кое–как, вроде и не взаправду, начерно. Почему, а? Да потому, что для нас «сейчас» и не существует вовсе. А значит: можно грабить, врать, подличать… Вот если бы набело, да с полной ответственностью перед душой и совестью — тогда, извольте, совсем другое дело. Тогда, как в Европе ихней — закон и порядок. Окна по четвергам мыть, по пятницам в доме чистоту наводить, а в воскресенье — в хоре церковном петь, пивко у Дуная потягивать, детишкам радуясь. И, знаете, вывод какой напрашивается? Обломов — это грандиозно подмечено! Грандиозно!
