— Думаете, я на рынке мясником работаю? Не угадали. Сею разумное, доброе, светлое. Искореняю порок посредством искусства, не щадя живота своего. Вы спрашиваете: — тебе, родимый, больше заняться в искусстве нечем?
— А для вас стараюсь, мерзкие вы мои. Что не спросите — у меня все есть: расчлененка — пожалте: топорами, ножами электропилами, газонокосилками и прочим хоз инвентарем. Все виды извращенного, в высшей — подчеркиваю! — художественной степени извращенного, насилия представлены, трупнички в ассортименте — можете не сомневаться — кайф за свои башли словите. Любое удовольствие за ваши деньги
Я чуткий, я момент ловлю. Запишите откровение: высший кайф, когда увлечение становится делом твоей жизни. Я умный, я здорово их — мэтров Большого искусства — развел. Приползли, гением величают, сцены свои подставили: бери нас! Ну, я и поимел их по полной программе. Не велика победа. Слабаки, забубнили: высокое, светлое, доброе! Сами чистенькие такие, возвышенные, а что хорошо продается, смекнули! И доброе–светлое, которому всю жизнь молились, сразу в отход пустили. А как же! Авангардисты, смельчаки широкомыслящие, вечно молодые наши, рискованные парнишки! Понимаю отлично: такому чистоплюю и кошку придушить западло. За меня стеной стоят: взял, мол, гений авангарда, на себя высокое призвание нести мученический крест за все грехи мира. «Ура! Ура! Он смелый, он супер–гений! Ура! Ура! Мученик идеи! Отчаянный новатор!»… Я не новаторство люблю. Я кровь люблю. Мне ж в кишках и кровушке щуровать, трупы в клочья рвать — высокое упоение! Это мое. Мое! Призвание у меня такое. От нутра идет. Талантливый я — все себе позволяю, да не просто втихаря чернуху самодеятельную замутить, а с полетом, с разгулом фантазии! Трудно мне было пока не нашел свое дело. С собаки там, с живой шкуру сдерешь. Сопляка обдолбанного трахнешь, или где–нибудь в уютном подвальчике в канализационных отходах о высоком помыслишь… Не! Ха! (Грозит зрителям) Стоп! Это уж лучше я помолчу, стукачики вы мои белокрылые… Вот что лучше скажу: великое дело — сцена. Дурак бесталанный в лесок детишек волочет, что бы там мокрухой развлечься. Да еще сфотографирует на свою дешевенькую «мыльницу».. Про сцену–то ему не мечтать. А я — король! Они мне пятки лижут. Все под меня легли, кто отойти в иной мир не успел. А как же — спаситель явился, борется с манией террора, с фетишизацией насилия. Обличает общество, потерявшее разницу между жизнью и смертью! Славный такой, тонкий. Смелый, находчивый. Ой, ой, ой! Слезыньки мои капают… — я говорить умею. Самородок. Садист в общехудожественном масштабе. С чем и поздравьте. Только вот что не забывайте — вы, вы, в ладошки от восторга хлопающие, вы то кто будете? Горлогрызы накаченные, деточек новорожденных на помоечку, дедулю зажившего на ваших квадратных метрах в капусту топориком, спутника жизни верного — заказать, маманю дрелью — пусть помучается. Ну и прочие удовольствия себе позволяете, сами знаете, телевизор смотрите. Ждем-с в нашем театре! Имени народного героя Чекотилы и иже с ним за талант осужденным.
