— Не надо! — мстительно возразил Яковлев и решительно встал брезгливо бросив на стол серую бумажку. Из засасывающего, плотно обволакивающего полумрака хотелось вырваться, и музыка, и гам, и хохот сливались в сознании Яковлева в это безудержное: бежать, бежать, сломя голову. Леха что–то шептал с придыханием, какая–то девица с резкими чертами лица — эту резкость придавали явно, без меры намазанные лоснящиеся губы, которые сжимались и она словно фыркала — развалившись в кресле за соседним столиком, ухмылялась и, может, потешалась над мальчишеской выходкой Яковлева. «Обезьяна» — неприязненно подумал Владимир и чуть было не бросил ей это в лицо, но спохватился, и опять скачкам пронеслось в мозгу: быстрее отсюда.
— Этого теперь будет мало, — тягуче повторил Леха.
— Сейчас! — желчно отрезал Владимир. Этот тон, ехидство пьяного Лехи, нелепое положение, отсутствие денег, этот взгляд девицы — почти случайные совпадения задели самолюбие Яковлева, какое–то помутнение разом нахлынуло на него, и, рванувшись к выходу, расталкивая людей и тут же извиняясь, проклиная Леху путаясь в мыслях, где взять эти чертовы деньги и сколько, громыхнув перевернутым стулом, очнулся лишь на улице, когда жгучи морозный воздух, обдав свежестью, снова возбудил остро–щекотно чувство опасности за друга. Быстрыми шагами приблизившись проходящей по аллее девушке, Володька, по озорному улыбаясь преградил ей путь и, чему потом до ужаса поразился, не испытывая ни малейших угрызений совести, сбивчиво начал объяснять ситуацию, горячился, ругал друга, в залог отдавал часы, но к немалом своему удивлению, грустно улыбнувшись в ответ, девушка мол ч достала из сумочки все, что было, и, не считая, вручила Володьке.
— Стойте здесь и никуда не уходите, — на ходу бросил он, кинувшись обратно в дымную, пропитую стихию. Там, швырнув небрежно на стол бармену деньги, отыскал дремлющего над тарелкой салатом Алексея, приподнял за грудки грузное, разом обмякшее тело и поволок к выходу, и лишь после того, как аккуратно посадил друга на обледеневшую лавку, догнал незнакомку.
— Девушка! — с трудом переводя дыхание, обратился Владимир. — Извините, пожалуйста, еще раз за назойливость, но пока вы не дадите координаты, по которым мы вас найдем, отвязаться не рассчитывайте. — И теперь уже густо покраснел.
— Зачем? — недоуменно спросила девушка.
— Так надо…
— Да-а, хорош! — она кивнула на Алексея. — Тебе будет нелегко, но помочь ничем не могу. — Она поправила выбившиеся из–под меховой шапки пряди каштановых волос и развернулась с намерением продолжить движение, но Володька придержал ее:
