— Ну хватит так грозно сжимать кулаки! — вывел его из задумчивости возмущённо-игривый голосок, — Уж если хочешь наказать женщину за доставленные неприятности, — отомсти ей с её соперницей! — это мудрое замечание было подкреплено нарочито медленным приподниманием одеяла, и недвусмысленной демонстрацией… орудия отмщения.
Может, кто и стал бы ждать более подробного разъяснения, но не Конан! Все мысли и заботы завтрашнего дня как-то вдруг сами собой куда-то исчезли!
Он тоже будет жить, как и всегда — наслаждаясь сегодняшним днём!
Утром — правильней сказать, поздним утром — оставив притомлённую Каринэ досыпать на широком ложе своей комнаты, Конан спустился поговорить с хозяином постоялого двора.
Время завтрака давно прошло, а обед ещё и не думал начинаться, так что в большом и насквозь прокопчённом нижнем зале почти никого не было, и это позволило варвару без помех пообщаться с весьма упитанным, и на вид — впрочем, внешнему виду Конан научился доверяться не всегда — вполне благообразным и законопослушным Эреком, заодно позавтракав.
Много толку, правда, с этого общения не вышло. Пятидесятилетний хозяин, поросячьи глазки которого гаденько бегали от прямого взора Конана, признал только, что да, сегодня ночью тут была Лавина. Вроде, как обычно, пыталась подзаработать. Но — неудачно. Никого она не подцепила. Да и была недолго. Куда и с кем ушла — он не видел. Может, и был с ней кто. Нет, он лично никого не заметил. Что же он, за каждой шлюхой будет смотреть? Для этого у них сутенёры есть… Нет, сутенёра Лавины он не знает…
Конан применил обычный способ улучшения памяти и зрения, равно как и слуха, в виде симпатичного золотого кружка. Но даже полновесная монета не развязала языка Эрека. Наоборот, вместо алчности и заинтересованности в глазах прожжённого аргосца — Эрек жил в Турфане около двадцати лет — зажглось что-то вроде страха, и он весь как-то настороженно скособочился, и подался назад. Тревожный признак.
Значит, кто-то или очень хорошо заплатил хозяину за молчание, или запугал пожилого, но ещё вполне крепкого здоровяка. А скорее всего, и то и другое. А раз так, то это, в свою очередь, о многом говорит: во-первых, и вправду здесь творятся какие-то подозрительные дела. А во-вторых, этих таинственных ночных посетителей Эрек боится явно больше, чем какого-то Конана. То есть, хорошо их знает, знает, на что они способны, и будет молчать об их тёмных делишках, даже если ему заплатят больше. А не знать — не может. Без его ведома-то здесь, на постоялом дворе, ни одна мышь не проскочит…
