Кошкин открыл. А на пороге стоит така–а–а-я секс–бомбочка в мини, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Груди — ВО! Жопа — ВО!.. В общем, настоящая русская красавица.
Зашла. Села. Ногу на ногу закинула, так что трусики видать.
А Кошкин уже хуй свой достаёт.
— Не доставай, не доставай, — усмехается баба. — Кончилась твоя ёбаная жизнь, Кошкин. Смерть за тобой пришла.
Пригляделся Кошкин к секс–бомбочке, а она и впрямь на Смерть похожа: лицо белое, трусы чёрные, а взгляд — потусторонний…
«Вот, блядь!» — думает Кошкин. А вслух говорит:
— Может, отсрочку дашь? Мне надо ещё кой–кого отъебать.
— Всех не переебёшь, Кошкин, — отвечает Смерть. — Знаешь китайскую мудрость: ”Мужчина умрёт, и после него останется десять тысяч невыебанных женщин». Так что собирайся, дружок.
— Куда собираться–то? — интересуется ёбарь.
— В Ад, милый. Ты ебал, теперь тебя ебать будут.
— Как же так?.. — не может понять Кошкин. — Мне ж всего сороковник.
— А это не важно, — отвечает Смерть. — Главное, не сколько человек прожил, а сколько ему осталось. А твоя жизнь уже кончилась.
«Вот, блядь!» — снова думает Кошкин. Ясное дело — неохота ему в сорок лет на тот свет отправляться.
Смерть между тем продолжает:
— Но так как ты доставлял женщинам сексуальное удовольствие, я…
— Отсрочку дашь?! — выпалил с надеждой Кошкин.
— Не–е–т, — усмехнулась Смерть, — отсрочек я не даю. А вот последнюю твою просьбу выполнить могу. Чего ты желаешь?
— Бабу выебать! — не задумываясь, воскликнул ёбарь.
— Нет у меня времени тебе бабу подыскивать, — говорит Смерть.
— А давай я тогда тебя выебу, — предлагает Кошкин.
— Меня?!
— Ага. Ты ведь тоже баба.
— Хм-м, — хмыкнула Смерть. — Интересное предложение. Вообще–то меня ещё ни разу никто не ебал.
— Так ты что — целка?! — обрадовался Кошкин (дело в том, что больше всего на свете он любил рвать целки).
— Ну, можно и так сказать.
— Тогда вот тебе моё последнее желание, — раздухарился ёбарь. — Я хочу порвать твой целяк!
— Пошляк ты, Кошкин, — усмехнулась Смерть. — Ну, да уж ладно, рви.
Кошкин тотчас хуй достал. Смерть трусики сняла.
Пиздища у Смерти тоже оказалось — ВО! И Кошкин начал её ебать — ебёт–ебёт–ебёт–ебёт–ебёт–ебёт-ебёт–ебёт–ебёт–ебёт… А Смерть во вкус вошла. Понравилось ей ебаться — щёчки разрумянились, глазки загорелись…
— Аа–аа–аа, — стонет от удовольствия.
Отъебал её Кошкин. Хуй в штаны заправил.
— Ну, я готов, — говорит, — в Ад отправляться.
А Смерть — ему:
— Успеется. Выеби–ка меня ещё разок.
