– Может быть, старое кладбище… – тихо, с надеждой предложила Калиста, – там есть несколько фамильных склепов…
– Да! Правильно! Фамильный склеп! Я посижу там какое-то время, а ты потом вернешься за мной, верно? Он подумает, что я сбежала. Ты скажешь ему, что я сбежала! Сразу, как только вышла от тебя тогда, и что я далеко-далеко уже где-то… уже за много-много миль отсюда. И тогда ведь… ведь он же не будет, не будет? Ведь не погонится же он за мной?
И Калиста, хоть и неуверенно, но кивала в ответ.
– А даже если и погонится – это же прекрасно! Я же буду в безопасности! Я же буду в склепе! Боже мой, боже мой, Калиста! И сколько я смогу там выдержать?! – не в силах уверовать в эту свою спасительную идею, продолжала Анна, и то хватала Калисту за руки, то себя за голову. – И ты ведь не выдашь меня, дорогая?! Милая моя, Калиста, никогда не предашь меня, правда?!
И уже предчувствуя свой скорый конец, новую кровавую развязку, обязанная и преданная госпоже Калиста в доказательство неизменной своей верности сильно сжимала ледяные руки баронессы.
Так они и решили, и баронесса спряталась на старом, почти заброшенном уже кладбище: в темном, покрытом плесенью и паутиною склепе, в надежде, что через день-другой за нею вернется Калиста и скажет, что никто за нею не гонится, что все это просто злая шутка и что молодому барону Харшли нет до нее никакого дела…
* * *
Нельзя сказать, что Кестер, примчавшись в замок Анны и увидев, что никто, как обещалось, не встречает его песнями радости и праздничным обедом, а сама хозяйка уже давно отсутствует, сильно расстроился, – нет! – потому как великое возмущение его, явившееся следствием указанного события и тут же сменившееся безудержной яростью, не имело границ.
Немногочисленная охрана обнищавшей вдовы, наслышанная о жестоких подвигах барона, без какого-либо сопротивления пустила его внутрь. И Кестер уже было хотел разнести жилище баронессы и все, что в нем находилось, не оставив камня на камне, а в жилах населявших его людей – ни капли крови, но, увидев бросившихся пред ним на колени, скулящих от страха слуг и невменяемого, полумертвого старика, скрючившегося у камина, решил – не из жалости, конечно, – что успеет расправиться с ничтожными созданьями в любой момент.
Ни на секунду не поверив в то, что Анна могла находиться где-то уж очень далеко, за последующие несколько дней Кестер прошерстил всю округу – врывался в каждый дом, даже в самую жалкую лачугу. «С нее, хитрюги, станется», – подстрекал сопровождавший барона Гриффит.
