Мальчонка привел их к поваленной сосне. Тут же лежал опрокинутый рыдван.
- Лошадей-то злодеи увели, - со вздохом сказал один из десятских.
- Лихой народ!
- Кто же оставит добрых коняг? - откликнулся другой. - С понятием работали...
- Полно пустое молоть, - прикрикнул на них исправник и велел осмотреть кусты.
Стражники, для храбрости пальнув в чащу из двух ружей, полезли в придорожный кустарник и вытащили из него тела барина и слуги. Нашли и кучера, оказавшегося живым, хотя не способным идти. Его повезли в Тобольск.
- Осторожнее, - сказал исправник мужику, на телеге которого отправляли раненого. - Это свидетель. Не доставишь до госпиталя... берегись!
6. Здравствуй, город!
Менделеевский экипаж спускается в глубокий овраг, на дне которого змеится мелкая речка. Потом медленно преодолевает подъем. На Ровнее становится дорога. Бричка катит теперь мимо вырубок, редких домов и обширных огородов.
Каждый раз, приближаясь к родному городу, Митя ощущал волнение. Отчего? Все знакомо до мелочей. С горы отчетливо видны исхоженные им вдоль и поперек улицы нижнего посада. Вон белое двухэтажное здание гимназии. За ней церковь Михаила Архангела. Поблизости от нее родной дом... Вокруг него море обывательских строений. Среди них островками выделяются купеческие особняки с усадьбами.
А на холме, в верхнем городе, высятся Софийско-Успенский собор, бывший дворец наместника и дворец архиепископа. За оврагом, на краю яра, - обелиск в память о Ермаке.
Бричка съезжает по изогнутому Никольскому взвозу. Еще немного - и экипаж на Большой Болотной. Вот и дом Менделеевых, добротный, приглядный, на высоком кирпичном фундаменте. Фронтон, ставни, наличники украшены радующей глаз резьбой. Двор по сибирскому обычаю отгорожен от улицы прочным глухим забором.
Ларион слезает с козел, открывает калитку. Войдя во двор, он вынимает у ворот засов и распахивает их. Бричка вкатывается внутрь двора. Паша и Митя оглядываются вокруг, словно впервые увидели и дом, и флигель, и конюшню с хлевом, и сад, просматривающийся в просвете между хлевом и погребом. Все, как прежде, только постарело и уменьшилось. Совсем недавно сад - он же и огород - казался бескрайним. Как вольготно было играть здесь в прятки, в казаков-разбойников, в индейцев...
В дальнем углу сада дети сооружали из палок и ветвей "вигвам". В нем обитал вождь ирокезов Орлиный Коготь. Лицо у него было непроницаемое, жесты уверенные и величественные, речь неторопливая... Вождя обступали воины, которых изображали соседскиемальчишки, размалевавшие себе лица углем и охрой и воткнувшие в волосы петушиные перья.
