Пятница, 19 мая. Сегодня Лэмбертсон раскололся и рассказал, что ему предлагал Эронс. Все оказалось хуже, чем я ожидала. Он настаивал на одной вещи, которой я уже давно боюсь.
- Он хочет, чтобы ты работала на исправление человека, сказал Лэмбертсон. - Его заклинило на гипотезе латентности. Он считает, что в каждом человеке есть скрытый псй-потенциал и, чтобы вытащить его наружу, необходим только мощный стимул от того, кто обладает им в полной мере.
- Да, - сказала я. - Вы тоже так думаете?
- Кто знает? - Лэмбертсон со злостью стукнул карандашом по столу. - Нет, я так не думаю, но какое это имеет значение. Ни малейшего. Ведь это не значит, что я прав. Никто не знает ответа - ни я, ни Эронс, вообще никто. И Эронс хочет использовать тебя, чтобы найти его.
Я медленно кивнула:
- Понятно. Значит, меня хотят использовать, как совершенный электростимулятор, - сказала я. - Догадываюсь, что вы ответите Эронсу.
Он молчал, и я не могла его прочесть. Затем он посмотрел на меня:
- Эми, я не уверен, что мы можем ответить ему именно так.
Я уставилась на него:
- Вы хотите сказать, что он может меня заставить?
- Он говорит, что ты находишься на содержании у государства, а раз оно обеспечивает и заботиться о тебе, то, значит, имеет право пользоваться твоими способностями. Ты нуждаешься в опеке и защите. Ты сама знаешь, что в миле За этими стенами тебе не выжить.
Я остолбенела:
- Но доктор Кастер...
- Доктор Кастер пытается помочь. Но пока не многое удается. Если получится - тогда другой разговор. Но я не могу больше отпираться, Эми. У Эронса сильнейшие аргументы. Ты "пси-хай". Такой совершенной, открытой, пластичной психической организации еще ни у кого не было. Ты первая. Раньше у некоторых обнаруживались способности, но они не умели ими управлять. А ты умеешь, на высочайшем уровне. Ты - есть, и ты - единственная.
- Но со мной произошло несчастье, - возразила я. - Смешались гены.
- Тебе отлично известно, что это не так, - сказал Лэмбертсон. - Мы знаем твои хромосомы лучше, чем твое лицо. Они такие же, как у всех. И нет никаких оснований думать, что у твоих детей пси-потенциал будет больше, чем у Чарли Дэйкина. Когда ты умрешь, на этом все кончится.
Какая-то волна поднималась во мне, и я не могла больше сдерживаться. "Вы считаете, что я должна работать на Эронса", - подавленно сказала я.
Он колебался.
- Боюсь, что тебе придется, рано или поздно. У Эронса есть несколько кандидатов в Бостоне. Он уверен, что они патенты. Он говорил уже об этом с нашим директоратом. Он убедил их, что ты сможешь работать с его людьми, развивать их, что ты сможешь открыть дорогу в мир нового человека.
