Второе. Мать должна оставаться для ребенка постоянно доступной также и по прошествии первого года жизни, что служит в глазах ребенка доказательством непрерывности еще недостаточно окрепших отношений. Это значит, что мать должна источать благодушие и терпение, избегать агрессивных проявлений и раздражения. Ведь и мы, взрослые, только тогда безбоязненно уезжаем или расстаемся с любимыми, когда уверены в их благополучии и в том, что мы их не потеряем. Для подтверждения своей уверенности мы можем использовать почту и телефон, ребенку же необходимо в перерывах между своими «путешествиями» часто возвращаться к матери.
Третье. Уже в первый год жизни малышу требуется постоянное присутствие отца, тот должен непосредственно заниматься младенцем, чтобы первое объектное отношение ребенка постепенно расширялось от матери к отцу. Это — важнейшее условие раннего триангулирования.
Физическая и эмоциональная доступность отца чрезвычайно важна как в «фазе упражнений» — с 8 до 18 месяцев, — так и «в фазе нового приближения» — от полутора до двух с половиной лет. Неравномерные отношения с отцом или его долгое отсутствие подвергают большой опасности развитие способности к тройственным отношениям: ребенок не в состоянии использовать отца в качестве объекта разрядки, он не может также использовать его и как объект идентификации в конфликтах освобождения от внутренней связи с матерью. Это значит, что, поссорившись с мамой, он не может утешить себя мыслью: «Я, как папа, тоже могу существовать независимо от нее!». Вместо этого он начинает панически бояться, с одной стороны, поглощения матерью, и с другой — потеряться одному в этом недобром мире.
Чтобы наглядно объяснить, что означают такие и подобные им безвыходные ситуации для психики ребенка, я позволю себе маленькое отступление. Известно, что животные в природе неврозами не страдают. В опасной ситуации, когда нет возможности защититься, оно прибегает к бегству. Но вот ученые провели эксперимент. В клетку, куда была помещена мышь, подавался разряд электричества. Дверца клетки была открыта, и мышь инстинктивно кидалась к ней, но там она вдруг натыкалась на грозную морду кота. Итак, путь к бегству был отрезан, мышь при повторении эксперимента каждый раз попадала в безвыходное положение. В результате у нее развился невроз. Точно, как это бывает у людей. В таком же приблизительно положении оказывается ваш беспомощный ребенок, когда он, как та бедная мышь, оказывается запертым в клетке двойственных отношений и у него нет возможности разрядки, которой можно было бы достигнуть при помощи временного побега в спасительные отношения к третьей персоне, к отцу.
