Возможно, кое-кто в отеле изучил историю ее знакомств, выяснил ее тип мужчины и поместил такого парня сюда, чтобы сбить ее с толку и сделать покорной.
Какой умный ход!
Саммер улыбнулась ему. Она почти никогда не теряла голову настолько, чтобы улыбнуться мужчине так, будто тот особенный. Маленький подарок – простая улыбка из вежливости, – конечно же, ничегошеньки ей не стоит, так зачем скупиться?
Посыльный – или кто он там – стоял совершенно неподвижно. На его элегантной белой рубашке с открытым воротом, скроенной по последней моде, была вышита эмблема отеля. Одно лишь его присутствие заставило ее в одно мгновение обратить внимание на каждую деталь: точеное, поразительно красивое лицо, медный тон кожи, черные волосы, черные глаза. И глядел он на нее так, как жаждущий путник в пустыне смотрит на только что найденную воду.
– Месье. – Она положила руку ему на запястье, продолжая улыбаться, и мгновенная дрожь прошла по его матовой коже. Отлично. Сейчас ей определенно нужен мужчина, который был бы глиной в ее руках. У нее не было сил на общение с тем, кто мог бы ей сопротивляться. – Вы не могли бы проводить меня в мой номер?
Странно, не может ведь бронзовая статуя стать еще тверже? А ему это как-то удалось. Возможно, он не такая уж и глина, в конце концов. Ничего себе! Его взгляд так… пронзителен. Вожделение обуяло ее. Где-то в ней возникло желание раствориться в его пронзительном взгляде, в нем самом. Он мой, мой, весь мой… Боже, да она совсем спятила – должно быть, от усталости.
– Думаю, вы меня с кем-то спутали, – сказал красавец, и в его голосе явно сквозило высокомерие.
От усталости мозги совсем размякли, в глазах стоял туман, и только его она видела ясно. Он выглядел как греческий бог. Самый настоящий греческий бог, а не какая-то толстогубая поделка, вытесанная из мрамора на потребу туристам. Он казался ей богом, родившимся из Хаоса, закаленным в огне и готовым идти на битву с Титанами[2].
– Меня зовут Саммер Кори, – твердо сказала она. Что, нечем крыть, греческий бог? – Вот. Держи. – Она порылась в сумочке и вынула горсть банкнот по пятьдесят евро, только что обмененных в аэропорту, прижала их к его ладони и продолжила много тише: – Просто проводи меня в мой номер прежде, чем кто-нибудь еще поймет, что я здесь, хорошо? Мне нужно поспать.
Лучше бы в гамаке на пляже, но этого она не получит. Ей предоставят роскошную кровать, от которой будет крапивница.
– Проведи меня так, чтобы никто не увидел, и я не позволю уволить тебя за это. Обещаю.
