Работодатель был настолько ошарашен его наглостью, что решил, что у этого парня имеется в загашнике нечто такое, что оправдывает его нахальство. И, сократив сумму вдвое, согласился. Что оказалось ровно в пять раз больше того, на что рассчитывал Карл, своей ошибки даже не заметивший.
Конъюнктура момента, естественно, никоим образом от Карла не зависящая, сложилась так, что позволила новичку заработать для компании сумму, намного превосходившую ожидания как работодателя, так и самого Карла. Причем в средствах в тот момент Карл особенно и не нуждался. Баловень судьбы, наследник богатой семьи, он изучал искусство, путешествовал и жил в свое удовольствие. Игра на бирже была для него скорее развлечением, чем необходимостью.
Зато эти деньги ему очень пригодились сразу после смерти отца. Когда нотариус вскрыл завещание и зачитал его вслух, брови всех присутствующих как по команде взлетели вверх. Там содержались всего две фразы:
«Будучи в здравом уме, все деньги потратил при жизни. Выкручивайтесь сами».
Расхохотался один Карл, оценив шутку старого гуляки.
Вскоре, как по заказу, он получил предложение партнерства от разбогатевшего, не без помощи Карла, владельца брокерской фирмы, профессиональным носом почуявшего эту его способность притягивать деньги. Карл согласился.
И деньги повалили как из волшебного рога. Карл шевелил пальцем, ставил запятую в нужном месте и делался все богаче и богаче. Но поскольку ему не пришлось пройти ни через унижения бедности, ни затрачивать адских усилий души, пробиваясь к финансовым высотам, к деньгам он относился легко и весело. Играл в них, как дети играют в головоломки. Деньги его не только не испортили, но давали ощущение абсолютно случайной, а значит, проходящей избранности. И свободы, конечно.
На сегодняшний день их фирма превратилась в одну из крупнейших, абсолютно независимых компаний, с которой считались в самых высоких финансовых сферах. А сам Карл пользовался репутацией человека настолько надежного, насколько и удачливого. Человека, зарабатывающего деньги самим фактом своего существования.
Но харизма, которой он вовсю пользовался в профессиональных кругах, похоже, совсем не работала в личной жизни. И тут не спасали никакие нули.
Он, вместо того чтобы приобрести менталитет «акулы капитализма», сумел остаться неисправимым романтиком, фантазером и мечтателем, больше ценившим удачно приобретенную картину, чем большой выигрыш на бирже. Естественно, недостатка в женщинах у него не было. После первого, почти подросткового брака, вынужденного, в котором родилась его единственная дочь, и вскоре закончившегося по причине смерти от овердозы жены, он был достаточно осторожен в связях и предпочитал заканчивать их, не доводя до апофеоза – до брачного контракта. Потом он попался еще раз, уже в сознательном возрасте. И практически на ту же удочку – незапланированную беременность прекрасной шоколадной певички, восходящей звезды джаза.
