От того как я сюда попал, помню отрывки. Мне хотелось спать, а меня вели под руки. Затащили довольно далеко, судя по выходу, который я нашёл, прогуливаясь. Правда, здесь много выходов. Все они открыты, однако удрать, естественно нельзя — ограда участка плюс пост с вооружёнными охранниками. Приятно осмотреть местность своим холодным взором, покуривая. Тем не менее, просматривать одну и ту же местность изо дня в день начинает надоедать. Я всегда стараюсь отодвинуть этот момент как можно дальше, просто не думая о нём. Иногда удаётся его отодвинуть даже до самого конца.
Судя по словам одного врача Иннокентия Петровича Подзоренко, я здесь, чтобы меня вылечили от какой–то болезни, «очень новой болезни». Я сказал ему, что я сильно привержен к депрессиям, а уж замкнутым в этом убогом местечке я вообще с ума сойду, и что мне нужны таблетки, которые я пил до попадания сюда. Он ответил, что прежде чем запачкать мою кровь, надо провести анализы. Но я знаю, что с четвёртого дня и начинается обострение депрессии, это средний срок выведения препарата из организма. То, что я его принимаю, не удивило парней в белом, в отличие от обычных глупцов на воле. Надо бы плакат нарисовать какого–нибудь человека, который спрашивает со своей лошадиной рожей: «Зачем они тебе?», и кидать в него дротики.
Судя по всему это довольно большой комплекс, который, кстати, ещё имеет как минимум один подземный этаж. Помимо людей в белых халатах я обратил внимание на повышенное содержание людей в военных формах здесь. Судя по тому, что меня не заперли в клетке, а позволяют гулять относительно свободно, так ещё и частично удовлетворяют мои запросы. Теперь мне будут приносить моё лекарство. Метательные ножи, к сожалению, не принесли, и понятно почему, но зато теперь у меня есть компьютер. Им выгодно снабдить меня всякими материалами, чтобы по моим записям дополнительно отслеживать моё состояние.
Кстати сдаётся мне, что с организмом у меня всё в порядке, а основной упор делается на мою психику…
Люди смотрят на меня так, как будто я уголовник. Во всяком случае, закон ничего против меня не имеет. Частенько меня колют всякой всячиной. Разок я спросил что именно, и мужик с слегка перекошенным лицом ответил что–то себе под нос, что я не смог разобрать. Кормят хорошо, в рационе даже есть шоколад фрукты и ещё какая–то зелень, после которой мне хочется в туалет. От уколов я никаких изменений в состоянии не замечаю.
