Прим.
автора.
Конечно же,
анекдот не
соответствует
исторической
правде.
Деление на
большевиков
и меньшевиков
произошло у
русских
революционеров по другому
поводу и раньше
– когда
их
предводитель
еще до
революции возвращался
в Россию из
Германии на поезде.
Он стал вводить
всякие
запрещения и
ограничения. Курить
и ходить в
туалет разрешал
только по
талонам,
которые
выдавал сам. Своим
любимчикам
он давал два
талона в туалет
«по-большому»
и один –
«по-маленькому».
А остальным –
один талон
«по-большому»
и два –
«по-маленькому».
Те, которые
получали два
талона
«по-большому»,
стали
называться
большевиками,
а остальные –
меньшевиками.
О
Ломоносове,
кулинарии
и русском
языке
В
Великой
российской
книге
разрешенных
кулинарных
рецептов первое
блюдо было
«Великий
русский язык заливной
имени
Михаила
Васильевича
Ломоносова».
О
Троцком,
Анненкове
и мировой
революции
Как-то
художник
Анненков спросил у
Троцкого,
действительно
ли он хочет,
чтобы
революция перекинулась
на Европу.
– Конечно,
– сказал
Троцкий, – пусть
люди и там
живут
счастливо.
–
Значит, пусть
и в Берлине, и
в Париже будет, как
вот сейчас здесь
у нас? –
спросил
Анненков.
– Ты
что, охренел? –
сказал Троцкий.
О
дураках,
идиотах
и
Политическом
бюро
Политическое
бюро являлось
самым
главным
органом
власти большевиков. По уставу
оно должно
было
содержать
нечетное
число членов
и иметь
сбалансированный
во всех
отношениях
состав.
Обычно оно
включало девять
человек – три
дурака, четыре
мерзавца, пять
подлецов и шесть
идиотов.
--------------------------------------
Прим.
автора. Нечетное
число членов
в любом
выборном или
назначаемом
собрании
было
краеугольным
камнем большевицкого учения.
Полагают, что
это пошло от русского обычая
распивать водку
на троих. В
работе
Политического
бюро принцип
нечетности
соблюдался
во всем. Так, например,
перед
принятием
каждого
постановления
выпивали по
одной рюмке
водки. После
принятия – по
три. Если кто
зазевался и
пропустил,
должен был
выпить пять
штрафных
рюмок.
О
революции,
экспроприации
и
приватизации
В
Великой
российской
книге
разрешенных
иностранных
слов было
только два слова:
социализм и экспроприация. По указу
большевиков, за
использование
других
иностранных
слов
полагался
расстрел. В
соответствии
с
инструкцией
в момент расстрела
те, кто
расстреливал,
и те, кого расстреливали,
должны были
воскликнуть:
«Да здравствует
революция! Ура!».
--------------------------------------
Прим.
автора.
Только после
того, как
указ и инструкция
к нему были
введены в
практику, все
осознали, что
«революция» –
тоже иностранное
слово. В
результате
получалось
так, что те,
кто
расстреливал,
совершали преступление,
и поэтому
подлежали
немедленному
расстрелу.
Многие
считают, что
только эта
оплошность
большевиков привела к
такому
катастрофическому
концу и свела
на нет все их
благие
начинания.
