Через полчаса, наверное, дверь в наш класс неожиданно открылась, и к нам вошёл директор. Мы все сразу же встали. И директор сказал: «Здравствуйте». Учителя обычно говорят: «Здравствуйте, садитесь». А директор только сказал: «Здравствуйте». Но всё равно кто-то стал уже садиться. Но я ещё не сел, и ещё несколько человек продолжали стоять.
Тут директор посмотрел прямо на меня и сказал: «А что здесь смешного?» И я понял, что я улыбаюсь. Как только директор сказал «Что здесь смешного?», я сразу же улыбаться перестал. Но было уже, конечно, поздно.
Тут кто-то спросил: «Можно садиться?»
И наш классный руководитель сказал: «Садитесь, садитесь».
И тут уже все сели. А директор стал говорить, что он так и знал, что в этом классе не ученики, а просто пигмеи какие-то. А некоторые (и он опять посмотрел на меня) просто потеряли уже человеческий облик, потому что им всё время смешно. Ещё он добавил, что неплохо было бы всем (он продолжал поглядывать в мою сторону) зарубить себе на носу, особенно, если нос большой, что надо вести себя скромнее. А кто этого не понимает, того можно выставить из школы в одну минуту.
Директор стал объяснять нам, как надо вести себя в школе. «О чём вы тут говорили?» – спросил он у нашего классного руководителя.
«Мы об этом как раз и говорили, – сказал классный руководитель. – Я им говорю, что они ведут себя как свиньи».
«Пигмеи», – сказал директор. Он пошёл к дверям. Мы все встали. «До свидания», – сказал директор и вышел из класса.
Директор ушёл, а мы всё стояли.
«Можно сесть?» – опять спросил кто-то.
«Садитесь, садитесь», – сказал классный руководитель. Потом он подумал немного и сказал: «Я же вам говорил, что вы ведёте себя как…» И он запнулся.
А я подсказал: «… как свиньи?»
Тут все засмеялись. Потому что то, что я сказал, оказалось очень смешным. Хотя я этого никак не ожидал. А наш классный руководитель посмотрел на меня очень недобро и сказал: «Выводы получишь в дневнике». А потом добавил: «Классный час окончен. Можете идти домой».
Я шёл домой и думал, почему я всё время улыбаюсь и сколько уже неприятностей у меня было из-за этого. Оказывается, что я не всегда знаю, что улыбаюсь. Даже когда мне кажется, что я просто стою и смотрю на кого-нибудь, то, на самом деле, я почему-то улыбаюсь. Может быть, у меня так рот и щёки устроены? Может быть, они у меня как-то особенно приспособлены для того, чтобы улыбаться?
В это время я вспомнил, как наша математичка рассказывала нам про Болгарию. Ну, о том, что когда там говорят «нет», то кивают головой. А когда говорят «да», то вертят головой влево и вправо. И я подумал вот о чём. Если в Болгарии такие чудеса возможны, то, может быть, есть другие страны, где в чём-нибудь другом происходит всё наоборот. Вдруг есть такая страна, где, когда ты улыбаешься, это хорошо, а когда ты не улыбаешься, это плохо. И если такая страна есть, то я хотел бы об этом знать. Просто я хотел бы знать об этом. Тогда мне было бы легче на свете жить.
