И она снова весело и громко рассмеялась.
Артур Бэдкок с восхищением заметил:
— Хетер просто невозможно удержать. Она своего всегда добьется.
— Элисон Уайльд, — пробормотала мисс Марпл и удовлетворенно кивнула.
— Что вы сказали? — не понял Бэдкок.
— Ничего. Просто когда-то я знала одну женщину…
Хетер вопросительно смотрела на нее.
— Вы напомнили мне ее, вот и все.
— Я? Надеюсь, она была хорошая?
— Она действительно была очень хорошая, — медленно произнесла мисс Марпл. — Добрая, пышущая здоровьем, жизнерадостная.
— Но, наверное, у нее были и какие-нибудь недостатки? — засмеялась Хетер. — У меня они есть.
— Видите ли, Элисон была всегда так поглощена собственной деятельностью, что иногда это мешало ей увидеть, как это выглядит со стороны или как это может отразиться на других людях.
— Как в тот раз, когда ты приютила ту семью, эвакуированную из разрушенного коттеджа, а потом они уехали, прихватив наши чайные ложки, — сказал Артур.
— Но… Артур! Не могла же я оставить их на улице. Это было бы невеликодушно.
— Это были фамильные ложки, — мрачно заметил мистер Бэдкок. — Георгианские, принадлежащие еще бабке моей матери.
— Ах, Артур, забудь эти старые ложки. Заладил одно и то же.
— Боюсь, мне не удастся забыть.
Мисс Марпл в раздумье посмотрела на него.
— А чем занимается ваша подруга сейчас? — любезно поинтересовалась Хетер.
Мисс Марпл ответила не сразу.
— Элисон Уайльд? О, она умерла.
— Как я рада снова оказаться здесь, — сказала миссис Бэнтри. — Хоть я и прекрасно провела время.
Мисс Марпл понимающе кивнула и приняла чашку чая из рук подруги.
Когда несколько лет назад умер ее муж, полковник Бэнтри, миссис Бэнтри продала усадьбу Госсингтон-Холл и почти все прилегающие к ней земли. Себе она оставила только Ист-Лодж — Восточную обитель — построенный в свое время для садовника прелестный крошечный домик с портиком, но без всяких удобств, в котором даже садовник отказался бы жить. Миссис Бэнтри дополнила его всем необходимым для современной жизни, надстроила кухню новейшего образца, провела новый водопровод от магистрали и электричество, оборудовала ванну. Все это стоило ей немалых денег, но все же не столько, сколько бы стоило ей проживание в Госсингтон-Холле. К тому же ей удалось сохранить необходимую изолированность от окружающего мира — садовый участок в три четверти акра, красиво окаймленный деревьями, так что, по ее словам, «что бы они там ни делали с Госсингтон-Холлом, я этого не увижу и не расстроюсь».
