В воскресенье состоялся организованный Кольцовым футбольный матч между командой советских лётчиков и университетскими студентами. Этому предшествовала очередная нервотрёпка. Утром ему позвонил Альберт и сообщил, что их автобус «разбился». Вдвоём пришлось вызывать машину из ГКЭС, добираться на ней в посольство, оттуда направлять автобус в «Планетарий» за ребятами. Встреча на университетском стадионе завершилась со счётом 2:0 в пользу молодых и подготовленных студентов, разгромивших упитанных «дядечек», бегавших по полю в «семейных» трусах и майках–безрукавках.
21 января в университете состоялось собрание–митинг по случаю годовщины смерти В. И. Ленина. Присутствовало 200–250 преподавателей и студентов. Прибыли Векслер, Владимир Кордеро и даже доктор Флорес. Короткая речь Кольцова была встречена аплодисментами. Абель Гараче в присутствии начальства вёл себя подобострастно. Но, возвращаясь с митинга в машине Виктора, Сергей узнал, что Абель и Эдди написали на него «донос» Владимиру Кордеро, жалуясь на его чрезмерную требовательность в решении вопроса о новом доме.
В субботу, по инициативе Кольцова и с разрешения Рябова, группа выехала в Масайю. Поездка прошла не утомительно. Пока другие суетились по покупкам, Сергей с Лидой посетили салон «Художественные ремесла». Затем пообедали в ресторане. Несмотря на это, отношения с женой обострились из–за её активности в спорах о новом доме. Ей не терпелось вырваться из этого «концлагеря».
Следующая неделя прошла в суете переезда в новый дом.
В понедельник Кольцов встретил в аэропорту вернувшихся из отпуска Николая и Ювенцуса. В университете занятия продолжались. Состоялся разговор с Владимиром Кордеро по поводу жалобы Абеля и Эдди. Вечером Виктор провёл собрание группы по поводу переселения в новый дом, заявив о том, что, кто хочет остаться в «Планетарии», останется. Таким образом, из «стариков» в новый дом переезжали только Кольцовы. После собрания Виктор в разговоре с Сергеем «приказал» отдать лучшую (самую просторную) комнату Орловым. Это была явная пощёчина, после того, как он столько сделал для приобретения этого дома, и удар по его престижу в коллективе.
В четверг, наконец, произошёл переезд в новый дом, который находился в центральном районе города, называемом «Bolonia». Район богатых домов, но некоторые из них были заброшены и запущены. В Никарагуа, после победы сандинистов, не была проведена конфискация имущества сбежавшей «буржуазии» (как это было сделано в своё время на Кубе), кроме семьи диктатора Сомосы. Многие «аристократы», выехавшие из страны, оставили свою собственность под охраной… государства. Так что правительство было обязано охранять её, но воспользоваться ею не могло. Только выкупить по цене, назначаемой собственником. Это была сложная процедура, начинавшаяся с установления связи с хозяином за границей и долгим торгом с его «доверенными лицами» здесь. Так за полтора миллиона кордобас был приобретён этот дом, принадлежавший эмигрировавшему врачу. Дом стоял на широкой асфальтированной улице, обрамлённой высокими королевскими пальмами и гигантскими кактусами.
