Похлопав портье по плечу, я направился в указанном направлении.
Несмотря на ранний час, все лавки и палатки были открыты. Торговцы раскладывали свои товары на прилавках и протирали тряпками витрины.
Те, у кого не было лавки или тента, располагались прямо на земле, расстелив рогожу, либо облезлую звериную шкуру.
- Молодой человек! - меня за локоть схватил мужчина средних лет, одетый по европейской моде и надушенный омерзительным одеколоном. - Если вы направляетесь в заведение мадам Рози, то вам просто необходимо обзавестись патентованным презервативом от Чарли Гудьира, привезенном лично мной из Нью-Йорка! Нет ничего дороже, чем собственное здоровье!
Я стряхнул с себя руку продавца, но он не собирался отступать.
- Вы будете полным идиотом, если подцепите сифилис за собственные же денежки! - провозгласил он, ухмыляясь во весь рот. - Если вы не пожалеете денег на собственное здоровье, могу вам предложить эксклюзивный презерватив от Джорджа, прямиком с Ирвинг стрит из Лондона! Он прослужит вам верой и правдой долгие годы!
Моя рука соскользнула на рукоять ножа и продавца как ветром сдуло.
Немногочисленные покупатели медленно дефилировали мимо прилавков, осматривая разложенные сокровища безразличными взглядами.
В основном это были приезжие перекупщики, однако, встречались тут и суровые трапперы, и молчаливые охотники.
Двое охотников, с длинноствольными капсюльными мушкетами на плечах как раз покупали какие-то коренья, у черного, сморщенного как сушеная слива, старичка, ютящегося на потертой циновке между лавками торговцев мебелью и посудой.
- От диареи нет лучшего средства, - улыбнулся старичок, пересчитывая монеты. - Закрепит так, что потом ножом не провертишь!
Охотники весело загоготали, а лисьи хвосты на их шапках затряслись как живые.
Я мельком глянул на товары, разложенные перед стариком на циновке, и замер.
Тут были всякие корешки, порошки, баночки с настойками, змеиная шкура, заячьи лапки, панцирь броненосца и еще множество неизвестных мне предметов.
Чуть в сторонке лежали индейские трубки. Медные, глиняные, и из дорогих сортов дерева. Трубки были украшены перьями и искусной резьбой.
- А вам, чем я могу помочь, господин? - спросил старик, глядя на меня в упор, своими черными как обсидиан глазами.
Протянув руку вперед, я взял одну из трубок. Сердце у меня заколотилось как сумасшедшее.
- У моего отца была точно такая же, - сказал я, пытаясь проглотить горький комок, вставший поперек горла. - Откуда она у вас?
