Томас Бекет [=Бекет, или Честь Божья] | страница 22

Первый барон. Чего ты ждешь?

Четвертый барон. Чтобы он проявил себя. Есть такое зверье, за которым идешь в лесу на шорох, на запах, по следу… Но не спеши, не бросай в него копье сразу, всю охоту испортишь, потому что еще не знаешь точно, с каким зверем имеешь дело. Нужно ждать.

Первый барон. Чего?

Четвертый барон. Чтобы зверь себя показал. И, если у тебя хватит терпения, зверь в конце концов обязательно покажет себя. Зверь почти всегда бывает искушеннее человека, но у человека есть то свойство, которого нет у зверя, — он умеет ждать. Вот так и с Бекетом: я жду.

Первый барон. Чего?

Четвертый барон. Чтобы он показал себя, чтобы вышел из логова. (Снова принимается за еду.) И тогда мы узнаем, кто он.

Из-за кулис доносится знакомый марш Бекета. Входит Бекет. Он вооружен.

Бекет. Приветствую вас, мессиры.

Четверо баронов вежливо встают, вытягиваются по-военному.

Король еще спит?

Первый барон (чопорно). Он еще никого не вызывал.

Бекет. Представил ли маршал список потерь?

Первый барон. Нет.

Бекет. Почему?

Второй барон (угрюмо). Он сам в этом списке.

Бекет. А-а!

Первый барон. Я был недалеко от него, когда это случилось. Его свалил с ног удар копья. А потом, когда он упал, на него ринулась пехота.

Бекет. Бедняга Бомон! Он так гордился новыми доспехами!

Второй барон. По-видимому, в них была какая-то дырочка. Они его зарезали. Упавшего. Свиньи эти французы.

Бекет (беспечно махнув рукой). Война.

Первый барон. Война такой же спорт, как и всякий другой. Существуют правила. Когда-то с вас брали выкуп… Рыцарь против рыцаря: это была война!

Бекет (улыбаясь). С тех пор как пехоте дали ножи и бросили ее, незащищенную, против всадников, ей оставалось только одно — искать изъяны в доспехах рыцарей, имевших неосторожность упасть на землю. Это, конечно, неблагородно, но их понять можно.

Первый барон. Ну, если мы начнем понимать пехоту, то это будет не война, а бойня!

Бекет. Мир, безусловно, идет к бойне, барон. Урок, который мы получили в этом сражении, стоивший нам слишком дорого, показал, что мы тоже должны создать отряды головорезов. Вот и все!

Первый барон. А воинская честь, мессир канцлер?

Бекет. А воинская честь, барон, в том, чтобы побеждать. Но будем лицемерами. Нормандское дворянство усердно обучало этому тех, кого оно завоевало. Пойду будить короля. Наше вступление в город назначено на восемь часов, а служба в кафедральном соборе — на четверть десятого. Было бы неполитично заставить французского епископа ждать нас. Эти люди должны охотно сотрудничать с нами.