Архонт поскреб покрытую морщинами щеку. Его мысль работала лихорадочно, пытаясь собрать воедино скачущие мысли. Все шло именно так, как Глеш и ожидал. Почему-то именно это сбивало его теперь с толку.
— Значит, твой шолрэ отправился на тайную встречу?
— Да. Я установил сканер, чтобы следить за всеми метками. Но двинулся к уровню 317 только этот один.
— А сколько всего там было шаари?
— Не знаю. Я слышал голоса. Прогнал запись через своей терминал. Компьютер выдал цифру четырнадцать. Однако некоторые могли сидеть молча.
— Где эта запись? — спросил Архонт шепотом, хотя понимал, что здесь никто не мог их подслушать.
Наставник вытащил из потайного отделения в рукаве чип с данными.
— Здесь все. Ты узнаешь шаари по голосам. Больше половины собравшихся были фоорхал.
Глеш уставился на чип, лежащий на ладони, точно на невиданную драгоценность. Медленно сжал кулак.
— Так о чем шла речь? Что они планируют?
— Главным образом, обсуждался вопрос, что делать, если Фаннур Гриф не вернется.
— Фаннур? Ха! Я знал, что это он! — Глеш трагикомично потряс кулаками. Понзес сохранял каменное выражение лица, думая, что если Архонт не придет в норму, дальше будет им всем нелегко.
— Да, он и есть инициатор… тайного общества, — подтвердил фехтовальщик.
— Я предсказывал. Да.
— А еще они говорили о Тирне Коракс. Имя было названо всего один раз.
— Тирна?
— Да. Ее видят преемницей Фаннура, на нее хотят возложить обязанности вождя.
Глеш потрясенно уставился на дэррна.
— Как же это получается? — Архонт схватился за голову. — Я послал Фаннура на то задание — я почему-то выбрал именно его. А потом по его следу отправил Тирну. И оба они, оказывается, даже не просто заговорщики, а лидеры…
— Насчет Коракс я бы так не сказал, — уклончиво прокомментировал Понзес. — Шаари говорили, что она всего лишь могла бы повести их за собой.
— Но ведь другие кандидатуры не рассматривались!
— Нам неизвестно, сколько было раньше тайных заседаний и о чем на них шла речь.
Глеш пытался вспомнить все, что он знает о Тирне. Жестка, исполнительна, но обладает сильной волей и харизмой, у нее определенно лидерские качества. Таких шаари дэррны всегда брали на заметку, стараясь преобразовать стремление к лидерству в нечто, с их точки зрения, конструктивное. Очевидно, без прямого вмешательства в геном, купировать такие задатки невозможно, — они все равно постараются актуализоваться в критической ситуации.
Шаари разрывают путы, и решают, как жить, руководствуясь собственным пониманием. В их сообществе возникают новые поведенческие стереотипы, которые раньше подменялись на шаблоны, воспитанные в «призраках» их хозяевами. Выделяются лидеры, и социум структурируется согласно древнейшим человеческим стратегиями поведения. Глеш поразился, как мало, в сущности, он знает о людях. Его представления о природе «детишек» расползались по швам. Дэррны привыкли воспринимать шаари как податливую глину, забыв, что они, не менее всех других, являются существами, прошедшими собственную эволюцию. Их гены найдут рано или поздно способ заявить о себе.
