Лакиш закричал от боли. ПШК закружилась — орущие приматообразные заполнили кабину, с неистовством вцепляясь во все до, чего могли дотянуться. Они прибывали, и скоро в транспорте стало так тесно, что Ресел оказался прижатым к полу. Кожа клочьями свисала с его лица, лилась кровь, в нос била резкая звериная вонь.
ГанГи нажал на курок. Убитая тварь забилась в конвульсиях.
Ресел ничего не видел и не слышал. Он чувствовал, что транспорт еще сильнее наклоняется, и двигатель гудит натужно, будто сейчас взорвется. До слуха адмирала сквозь мешанину воплей долетел голос Окла Фиида. Ресел не мог ответить.
ПШК, лишившись управления, закачалась, сделала еще один оборот и понеслась к земле. Пилота настолько сильно придавила масса тел лесных тварей, что он не мог даже пошевелить рукой. Канонерка неслась прямо на плотную колонну наступающих башнагов. Мохнатые не сразу осознали опасность, поэтому большая часть из них не успела убежать.
Облепленная со всех сторон лесными тварями, ПШК ударилась боком о склон, закувыркалась, прокатываясь по колонне туземцев и теряя части фюзеляжа. Зверье полетело в разные стороны, точно конфетти. Башнаги взревели в ужасе — там, где канонерка прошла корпусом по каменистой поверхности, осталось кровавое месиво.
Ресел не помнил этого, удар вышиб из него дух. Вместе с массой животных лакиша хорошенько встряхнуло, и он почувствовал, что его заливает чужой кровью. Не хватало воздуха. Адмирал задергался.
ПШК катилась по склону, сметая все на своем пути. Наконец, сдетонировал потерявший стабильность генератор, создающий антигравитационную тягу.
Взрыв расколол верхнюю часть машины. Вспыхнуло голубое пламя, полетели раскаленные обломки. Ресел ГанГи обо что-то ударился и в очередной раз задохнулся от боли. Его глаза покрылись кровавой коркой, но он не мог протереть их.
ПШК остановилась, огонь охватил остатки фюзеляжа. Животные, те, кто выжил, в беспорядке разбегались кто куда.
Адмирал пошевелился, чувствуя острую вонь горящих тел и пластика. Его руки шарили вслепую. Несколько мгновений назад он находился в отсеке, а теперь оказался выброшен наружу и лежал на чем-то мягком.
«Тела… Я лежу на мертвых лесных бестиях…» — снова отметил холодный голос, удивительно похожий на голос Советника Вииды.
Ресел с трудом поднял левую руку, чтобы протереть глаза. Лакиша трясло, тело не слушалось, и повсюду в нем чувствовалось какое-то онемение. ГанГи не мог сказать, насколько серьезно ранен, или это просто адреналиновый шок.
