— А почему вы думаете, что я хочу их разоблачить?
Ольга посмотрела на меня своими большими грустными глазами.
— Я очень надеюсь на это.
Я вздохнул.
— Вы уверены, что ему можно доверять?
— Да, — твердо сказала она.
— Тогда организуйте завтра после работы нам встречу. Но только так, чтобы никто бы о ней не знал.
— Я понимаю.
— И еще, не держите на работе портрет вашего жениха. Они могут кое о чем догадаться.
— Хорошо, — покорно согласилась Ольга, — завтра я его унесу.
Пресс-конференция прошла с огромным успехом, как премьера в популярном театре. Народу в зале набилось столько, что не хватило не только сидячих, но и стоячих мест. И, как скоро я заметил, моя фигура вызывала не меньший интерес, чем сами руководители концерна. Я даже не подозревал о такой большой своей популярности. Впрочем, я оказался в центре всеобщего внимания только в начале мероприятия, затем оно переместилось на главных участников этого действа. Они были просто засыпаны вопросами.
И надо отдать должное Кирикову, тот блестяще справлялся с ситуацией, ловко, как умелый фехтовальщик, парировал острые, а иногда и откровенно провокационные и злые выпады, аргументировано защищал позиции концерна.
Он был столь красноречив и убедителен, что временами я сам начинал верить в его слова. Что же касается Фрадкова, то он отвечал односложно и скучно, и поэтому вскоре его просто перестали спрашивать.
Периодически я посматривал в зал, где среди журналистов затесался и Костомаров. Я отметил, что он внимательно наблюдает за каждым спрашивающим, иногда что-то заносит в свой блокнот.
После пресс-конференции состоялся фуршет и раздача подарков журналистам. Мы тщательно подготовились к этой стадии мероприятия и все очень остались довольны. Я — тоже, так как приобрел несколько полезных контактов. Но при этом мои мысли были заняты совсем другим предметом.
Для беседы с Косовым я выбрал расположенное далеко от концерна небольшое кафе. Последний раз я там был несколько лет назад, когда встречался со своим осведомителем. Мне оно понравилось тем, что тогда народу там было мало, никто не мешал разговаривать, а кофе было вполне приличным.
Я ждал Косова и думал о том, что я вступаю в активную фазу операции. До сих пор я проводил подготовительную работу и практически ничем не рисковал. Теперь все становится по-другому, один неверный шаг — и можно проститься с жизнью. Судьба моего предшественника тому пример.
Добираясь до кафе, я тщательно проверял на наличии слежки. Но все было спокойно. И теперь оставалось лишь дождаться электрика.
