Он вполз в ванную и скукожился на полу в позе эмбриона.
Эвелина открыла воду.
— Залезай! — скомандовала она.
— Не могу! — услышал Лапидус свой голос.
— Идиот! — проговорила Эвелина и начала заталкивать его в ванну.
Он удивился, что она такая сильная. У нее были сильные руки, которые сделали ему больно.
Эвелина намылила губку и начала мыть Лапидуса. Он сидел на дне ванны, а Эвелина мыла его, и Лапидус подумал, что все не так уж и плохо в этой новой жизни, которая началась с того, что он сел не в тот троллейбус.
— В тот, — сказала Эвелина, — в тот самый! — и протянула ему губку. — Помой у себя.
Лапидус посмотрел на нее в недоумении.
— Промежность помой! — громко сказала Эвелина.
Лапидус взял губку, но он тотчас же выпала у него из рук.
— Боже, вот повезло! — сказала Эвелина и начала намыливать ему между ног.
Лапидус почувствовал, как туман в голове рассеивается и цвета становятся прежними. Эвелина намылила ему член, потом яйца, потом стала мылить ему задний проход.
Лапидус довольно замычал.
— Ишь ты, — сказала Эвелина, — что–то чувствует.
Лапидус посмотрел на собственный член и увидел, что тот встает.
— Этого еще не хватало! — сказала Эвелина. — Даже не думай!
Лапидус посмотрел на Эвелину, которая была так близко к нему и у которой был так широко открыт рот. Лапидус попытался улыбнуться и потянуться к ее рту, но у него ничего не вышло.
— Я же тебе сказала! — проговорила Эвелина, выключая воду и беря с вешалки полотенце. — Даже не думай.
Лапидус взял полотенце и вдруг понял, что может вытереться сам.
— Вытирайся! — сказала Эвелина и вышла из ванной.
Лапидус начал вытираться и приходить в себя, его голова, шея, плечи, руки, грудь, бедра, промежность, ноги — все стало приходить в себя, туман ушел окончательно. Лапидус повесил полотенце обратно на вешалку и вышел в коридор.
Эвелина была на кухне и разбирала пакет.
— Оденься! — сказала она, посмотрев на Лапидуса.
Лапидус пошел в комнату, которая из пурпурной стала опять той самой комнатой, в которой жил Лапидус. Он достал из шкафа трусы, натянул и снова пошел на кухню.
— Так–то лучше, — сказала Эвелина. — Есть будешь?
— Буду, — сказал Лапидус.
— Что? — спросила Эвелина.
— А что есть?
— Быстрорастворимая лапша и паштет из морепродуктов.
— Паштет не буду, — сказал Лапидус.
— Почему? — удивилась Эвелина.
— У меня на него аллергия, — ответил Лапидус.
Эвелина протянула ему плошку с быстрорастворимой лапшой, уже залитой кипятком и вонявшей, как Лапидус пятнадцать минут назад.
