— Что это? — изумленно спросил Лапидус.
— Это по нам стреляют, — нервно ответила Эвелина.
«Да, да, да, — внезапно заворковал все тот же женский голос из так же внезапно вновь включившегося приемника, — такое милое июньское утро, как прекрасен наш город сейчас, такой свежий и зеленый после дождя, какое у нас у всех прекрасное настроение…»
— Ну и влип ты, — сказала Лапидусу Эвелина, опять надевая темные очки.
«Лапидус влип!» — радостно подтвердил бодрый женский голос из автомобильного радиоприемника, а потом добавил: «Но несмотря на то, что Лапидус влип, в Бурге все еще самое начало июня, второе число, утро, утро после дождя, не послушать ли нам по этому поводу…»
Лапидус вцепился обеими руками в ремень безопасности, Эвелина гнала машину, по машине по- прежнему стреляли.
— Возьми сумку, — сказала вдруг Эвелина Лапидусу.
— Какую? — поинтересовался бледный Лапидус.
— Сумку с деньгами, с заднего сиденья!
— Мне не повернуться! Я привязан! — прохрипел Лапидус.
— Отстегнись, идиот! — в голосе Эвелины появились металлические нотки, Лапидус подумал, что ему стоило бы остаться в той машине, в которой за рулем сидела пухлогубая блондинка.
— Быстрее, — закричала Эвелина, выворачивая руль влево, — они нас сейчас достанут!
Лапидус не стал размышлять над таинственным словом «они», он отстегнул ремень, кое–как достал с заднего сиденья серую спортивную сумку и вобрал голову в плечи.
«Райская птица…» — донеслось из все еще работающего приемника…
— Взмахнула крылами! — прохрипела Эвелина, выжимая газ до отказа.
— Я достал сумку, — сказал Лапидус.
— Выкинь ее, — потребовала Эвелина.
— Как это — выкинь, — возмутился Лапидус, — а деньги?
— Это что, твои деньги, болван? — возмутилась Эвелина. — Приоткрой дверь и выкинь сумку на дорогу, быстрее!
— Мы же едем, — рассудительно сказал Лапидус.
«Птица райская, птица синяя, чьи глаза в поволоке инея…»
«Полный бред, — сказал довольный голос в приемнике, — представляете, глаза в поволоке из инея? Это так же смешно, как и то, что Лапидус влип, но нам пора продолжать нашу программу, ибо время начинает поджимать, уже десять часов утра, слышите?»
Раздались сигналы точного времени: пи–пи–пи…
— Кидай быстрее, — срывающимся голосом проорала Эвелина.
Лапидус, зажмурив от страха глаза, приоткрыл дверь и швырнул сумку в сторону обочины. Затем захлопнул дверь и почувствовал, что он стал еще более мокрым, чем когда стоял под ливнем, тем самым ливнем, который и загнал его в притормозившую машину, за рулем которой сидела брюнетка в темных очках и с ярко накрашенными губами.
